Власть полынная - стр. 31

И направился новгородский посадник к Марфе Борецкой за советом и поддержкой.

Дворецкий Прохор встретил посадника у самых ворот, в хоромы проводил. Мягко ступая в лёгких сафьяновых сапогах, Иван Лукинич шёл по палатам, устланным яркими заморскими коврами. Борецкую увидел в дальней палате, у муравленой печи, изразцы которой напоминали полевые травы.

Одетая просто, в саяне[17] с пуговками из янтаря, сверху донизу застёгнутыми, и повойнике, прикрывавшем волосы, Марфа строго смотрела на Ивана Лукинича.

– Здрава будь, матушка, – поклонился посадник.

– Здрав будь и ты, государь. Я же твоими молитвами живу. – Марфа пожевала полными губами. – Садись, Иван Лукинич, в ногах правды-то нет. Догадываюсь, к чему приход твой ранний.

– Как не догадаться, когда московиты за Подолом.

– Сызнова волк московский волчонка на нас напустил.

– Ноне московиты зубы кажут. Дьяк Фёдор грамоту вручил. Государь московский ждёт от нас присяги.

Марфа усмехнулась:

– Так-таки.

– Ведомо тебе, Марфа Исааковна, Новгород Великий Москве что собаке кость поперёк горла. – Посадник почесал голову. – Я, как и ты, Марфа, мыслю, Но что ответствовать молодому великому князю? Он ведь под государем живёт. Эвон как московиты в ворота новгородские стучатся.

Марфа хитро прищурилась:

– Ахти, аль позабыл ты, Лукинич, как на Руси сказывают: «Незваный гость хуже татарина»?

– То так, Марфа Исааковна, да мне отвечать молодому великому князю. А ответ наш в грамоте изложен будет. И ту грамоту дьяк государю вручит.

Марфа губы поджала, думала недолго. Молвила твёрдо:

– Ты, посадник, отпиши: Новгород в скорби великой пребывает. Духовного отца, пастыря Божьего, потеряли новгородцы. И пока нет у нас архиепископа, какой ответ Москве давать?

И зевнула сонно:

– Умаялась я, Иван Лукинич. Сказ мой тебе ясен. Мы же, бояре, во всём на тебя, посадник, полагаемся.

Иван Лукинич ожидал великого князя в вечевой канцелярии. Новгородский совет господ загодя изложил ответ московитам, и теперь только осталось отдать грамоту Ивану Молодому.

Письмо удовлетворило Ивана Лукинича, от присяги новгородцы отказались, ссылаясь на то, что Новгород без архиепископа такие вопросы решать даже на вече не может. А у Новгорода с Москвой взгляды едины – так в том и присяга не нужна.

Время от времени посадник поглядывал на дверь, но московитов всё не было. К обеденному часу, когда Иван Лукинич намерился покинуть избу, молодой великий князь появился в сопровождении дьяка.

Посадник встретил их с поклоном, посожалел, что потеряли новгородцы своего пастыря архиепископа Иону и нет у них ныне отца духовного.