Византийская принцесса - стр. 3
Девочка кивнула и, немного помолчав, сказала:
– Пойду разбужу Елену. Сколько у нас времени?
– Не много – только на то, чтобы одеться.
Иоанн вышел из комнаты, на ходу качая головой и мысленно поражаясь, как быстро все поняла дочь. Как жаль, что она родилась не мальчиком.
Теадора Кантакузин встала с кровати, спокойно налила в тазик воды, умылась, потом надела поверх сорочки простую зеленую тунику и натянула на ноги уличные сапожки. Сменив в тазу воду, приготовив другую пару сапожек и розовую тунику – для сестры, – Теадора позвала:
– Елена! Просыпайся, соня!
Елена открыла прекрасные глаза и недовольно посмотрела на сестру.
– Зачем ты меня разбудила в такую рань? Еще и солнце толком не встало.
– Император умер! Мы с мамой едем в монастырь Святой Варвары. Одевайся скорее, а не то останешься здесь и попадешь в камеру пыток старухи Ксении-Марии!
Елена нехотя поднялась с постели, и заметив, что сестра собирается уйти, воскликнула:
– А ты куда?
– Пойду поищу маму. Елена, не тяни, собирайся быстрее!
Маму Теадора нашла у входа во дворец: она прощалась с Матфеем. С братом, всего на два года старше Теадоры, они всегда были очень близки. Вот и сейчас они обнялись, и Матфей прошептал:
– Теа, я боюсь! Что теперь будет?
– Ничего с нами не случится, – успокоила она брата, подумав: «Какой же он еще совсем робкий, мальчик!» – Отец отправит нас в безопасное место, под защиту церкви, но ненадолго: скоро мы снова будем все вместе. И потом, ты должен радоваться, что наконец сбежишь от нас, женщин.
Подбодренный словами сестры, Матфей снова обнял ее, потом поцеловал мать, сел на коня и поскакал, как взрослый мужчина. Лео поехал следом за ним.
Следующими уезжали София и Евдокия, и, к радости девушек, в сопровождение им дали целый отряд стражников из дворца Кантакузина. Девушки стали прихорашиваться, захихикали, потом принялись нарочно натыкаться на молодых солдат, касаясь грудью то мужской спины, то руки. Зоя резко одернула их и приказала вести себя прилично. Девушки посмотрели на мачеху недовольно, но подчинились, потому что уважали: не многие мачехи столь великодушны, и обе это понимали.
Жену и двух младших дочерей Иоанн Кантакузин собирался сопровождать сам. Он поступил мудро, разослав членов своей семьи по разным местам, – так легче скрыть их местонахождение. Монастырь, в котором надлежало укрыться Матфею, находился у западной окраины города, возле Пигийских ворот. Женский монастырь, в который отправил он Софию и Евдокию, располагался в северо-восточной части города, близ ворот Влахерны, а Зоя с самыми младшими будет укрываться в монастыре Святой Варвары на берегу реки Лик, за границами старой стены Константинополя, рядом с пятыми военными воротами.