Виновница страстей - стр. 24
Но вот прошел первый порыв исступленного восторга, и Наташа, утерев слезы радости, взглянула на подругу озабоченно:
– Но как же мы все сладим?
– Я пока не знаю, – честно ответила Аглая. – Но сладим обязательно!
Глава четвертая
Маскарад
«…Может быть, он все понял? – с ужасом думала Аглая. – Может быть, он догадался, что я – это не я, то есть что Наташа – это не Наташа? Оттого и не подходит ко мне? А мы-то думали…»
Они-то думали, что самым трудным будет обвести вокруг пальца тетушку Зинаиду Михайловну, которой предстояло сопровождать Наташу на бал! Однако от вовремя поднесенной рюмочки вишневочки, потом другой, а потом и третьей госпожу Метлицыну стало немедленно клонить в сон, и она придремнула в первом попавшемся кресле в парадном вестибюле около главной лестницы.
Тем временем Наташа закатила немалый скандал, прокричав, что ни на какой бал она не поедет, что маскарадный костюм могут отнести обратно в мастерскую, где его шили, что в этом доме хотят ее несчастья, если норовят выдать за человека, к которому она не питает ни малой склонности, который ей до такой степени мерзок, что с ним не только жизнь прожить, но даже тура вальса делать не хочется. Сцена была рискованная, однако цели своей достигла. Граф мигом вспылил и пригрозил Наташе вместо бала отправить ее в полицейскую часть для порки. У самого у него рука не поднимется, а наказание в участке она навек запомнит! На миг проснувшаяся Зинаида Михайловна хихикнула, слегка заплетающимся языком поддержала брата и снова задремала в своем удобном креслице.
Между прочим, угроза эта была вполне обыденной. Дворяне посылали в часть провинившихся слуг, купцы и мещане – непочтительных и непослушных сыновей, а то и дочерей. Пока, правда, никто не слышал, чтобы в части выпороли графскую дочь, ну и Наташе, конечно же, совсем не хотелось сделаться первой и быть ославленной на всю Москву. Поэтому ей пришлось смириться. Она кинулась в свою комнату, преувеличенно громко рыдая и крича, что на бал, так и быть, поедет, однако ни словечка больше не скажет ни отцу, ни тетушке, если они задумали ее погубить.
Граф окончательно вспылил и, крикнув в ответ, что даже и провожать ее не выйдет, заперся в своем кабинете.
Все это время Аглая, уже одетая в сшитое для Наташи новое – его лишь час назад принесли от портнихи – мариновое домино[29], простенькое, но вместе с тем благородное, стояла за дверью, готовая выйти на сцену и сыграть свою роль. Девушки были одного роста, похожего сложения, обе русоволосые, вот только волосы у Аглаи чуть курчавились на висках, поэтому пришлось туго забрать их заколками. Впрочем, их должен был прикрыть капюшон. Глаза у них тоже были похожи – у обеих серые, разве что у Аглаи гораздо светлее, отчего они легко перенимали цвет платья, которое она надевала, поэтому сейчас отчетливо отливали зеленью. Но когда она скрыла лицо бархатной маской, отороченной кружевом, глаза потемнели, и теперь от Наташиных их было не отличить.