Винная соната - стр. 50
По лицу Стейс, от пшеничных волос до воротника скромной холщовой рубахи, разлился нежный румянец.
- Ты молодец, Стейс! – похвалила я девчушку, а потом спросила, где находится мыльня.
- Там, – бойко ответила юная служанка, указывая куда-то в глубь длинного коридора. И спохватившись, прибавила: – Я провожу вас, мадам. Асми велела мне всё вам показать.
- Тогда скажи, а где я могу найти... э-э-э... – я немного замялась, но настойчивый зов природы, который было всё труднее сдерживать, придал мне уверенности, и я прибавила: – туалет?
- Туа... что, простите? – растерялась Стейс, в недоумении распахнув свои голубые глазки.
- Туалет, сортир, клозет, уборная. Ну, в общем, понимаешь, такое место, где можно справить нужду: большую и малую, – пояснила я.
- Нужник? – обрадовалась догадке Стейс. И рассказала, что слуги из замка ходят в деревянный домик за хозяйственными постройками, а для господ отхожее место устроено в самом замке, как раз рядом с мыльней.
Следом за юной служанкой я прошла по коридору (вчера вечером я была настолько измучена, что даже не заметила, какой же он длинный) и спустилась вниз по очень узкой винтовой лестнице. Как выяснилось, лестниц в замке было две – и эта вела с верхнего этажа прямиком в полуподвальное помещение. В данный момент, когда я расхаживала по замку закутанная в плед, это было очень удобно: меньше шансов столкнуться с кем-нибудь из гостей, например, с Рэндольфом. А с другой стороны, вряд ли он будет удивлён, застав меня в таком виде, – было, как говорится, и хуже.
Указав на дверь нужника, Стейс предупредила, что будет ждать меня в мыльне.
Когда я вошла в мыльню, меня окутало тёплое облако пара, насыщенного благоуханием разнотравья. Мало-помалу эта молочно-белая пелена развеялась, и я смогла разглядеть скромное убранство помещения, предназначенного для гигиенических процедур. Стены здесь были голые, каменные, местами украшенные разноцветной мозаикой, что напоминало римские термы. Посередине мыльни стояла, собственно, ванна, представлявшая собой деревянную бадью с набитыми, как на бочках, железными обручами, которую наполняли водой, нагретой на очаге. Заметив в углу высокое напольное зеркало, я устремилась к нему.
Протёрла ладонью запотевшую поверхность, кое-где потрескавшуюся, с тёмными пятнами по краям, и, наконец, увидела себя в своём новом обличье. Увидела – и поняла, почему Рэндольфа (и других) не оттолкнул мой внешний вид. Красоту ничем не скроешь и не испортишь даже лохмотьями, и под слоем грязи можно разглядеть редкую жемчужину!
А Джанина Оливия де Бейль и вправду была на редкость хороша. Невысокого роста, с фигуркой стройной, но приятно округлой в привлекающих мужские взоры местах. Кожа – безупречно белая бархатистая, поражающая своей нежностью. Волосы – роскошные, белокурые с золотистым отливом (впрочем, для меня это было уже ново). Тонкие, аристократические черты прекрасного лица, на котором выделились огромные тёмно-синие глаза. Губы – свежие и яркие, что подтверждало юный возраст девушки и отличное состояние её здоровья.