«Викторианский сборник»: к юбилею Виктории Мочаловой - стр. 29
в новаторских концепциях Шорра лишь в небольшой степени была учтена другая сторона деятельности этих институтов, заключавшаяся в выполнении роли звена доминиальной администрации в шляхетских городах и администрации старост в королевских городах[72].
Продолжателем исследований Шорра был Майер Балабан (1877–1942), который, наряду с множеством других тем, занимался и институтами еврейской автономии и оставил после себя монографии о еврейских общинах во Львове[73], Кракове[74] и Люблине[75], а также третий том учебника для еврейских гимназий, в котором вопросам самоуправления уделено значительное внимание[76]. Основным объектом исследований Балабана были крупные центры с разветвленными структурами кагалов и братств, тогда как малым общинам он уделял меньше внимания, хотя и осознавал, что функционирование общинных институтов зависит от размеров центра и его правового статуса. Ученикам он поручал писать работы об общинах средних городов Речи Посполитой, а уже затем должны были появляться исследования, посвященные местечкам, что показывает иерархию важности исследовательской тематики на его семинарах[77].
В своих работах Балабан в большей степени учитывал роль внешних факторов, определявших возникновение и развитие еврейского самоуправления, и созданный им образ уже не является столь идеализированным, как у Шорра. Он описывал, среди прочего, внутренние конфликты в общинах, а также противоречия на надобщинном уровне – борьбу подчиненных кагалов за отделение от материнских общин и конфликты внутри еврейского сейма. Он также искал примеры влияния польских (в первую очередь шляхетских) организационных моделей на функционирование еврейских институтов.
В конечном счете образ, созданный Балабаном, является очень положительным – он демонстрирует солидарность польских евреев, а также относительную независимость и значительную устойчивость еврейских институтов самоуправления на всех уровнях. Эти институты сумели пережить потрясения середины XVII века, войны и разрушения второй половины XVII – начала XVIII века.
Подводя итог, и Шорр, и Балабан, как правило, рассматривали функционирование еврейской общины в прежней Речи Посполитой в явной изоляции от нееврейского мира, исходя из предположения, что знание обеих сторон друг о друге было незначительным. По этой причине изменения в институтах самоуправления они объясняли исключительно внутренними еврейскими факторами. Они также подчеркивали богатую внутреннюю жизнь еврейских общин, расцвет еврейской науки, образования, благотворительности и культуры, то есть всего того, что было специфически еврейским.