Видящий. Лестница в небо - стр. 4

Ну вот, пошла игра. Ставка – свобода.

В кабинете Милославского Митька опять бросился тормошить и расспрашивать меня, но Тихон Сергеевич вскоре пресек разговор:

– Убедился, что брат живой?

– Да.

– Тогда езжай домой. А мы тут будем утрясать формальности. Потом наговоритесь.

– Хорошо. Спасибо, Тихон Сергеевич! А маме можно сказать?

– Скажи, только пусть она пока дома сидит, ее сюда не пустят. Разберемся во всем – сам сообщу.

– Егор, как же я рад! Ты не представляешь, как я рад! – Напоследок Митька еще раз стискивает меня. – Разбирайся скорее, я соскучился!

Хлопок двери оставляет меня наедине с Милославским.

– Ну что, набегался? – Несмотря на утро, Тихон Сергеевич выглядит усталым. Он вообще сильно отличается от сложившегося у меня образа: и ростом поменьше, и морщин побольше, и плешь пошире.

– Чего бежал-то?

Пожимаю плечами:

– А я откуда знать мог, что это ваши люди?

– Ой, малец, не юли. Знал ты все… – Жду, что мужчина продолжит мысль, но тот испытывающе смотрит на меня в ожидании ответа.

– Испугался. Пуганый я.

– Н-да… А я ведь спасибо тебе сказать хотел…

– Оу! Боюсь даже представить, как бы вы порицание выразили… Котлет наделали бы?

– Н-да… Прости. Хреново все вышло… – Спустя долгую паузу Милославский продолжает: – Как ты Залесского заподозрил?

– Заподозрил?! Да на него транспарант можно было вешать: «Виновен!» С учеником ЧП, три дня в лазарете со срывом источника валяется, а виновник в соседней палате лечится! И никто ни сном ни духом! Потом еще в кабинете у него поковырялся. Вы ж знаете!

– Я-то знаю. Мне ход твоих мыслей интересен. Потешь старика.

– Ход мыслей… – После насыщенных двух лет уже трудно вспомнить, что я там накручивал, лежа в лазарете. – Ход мыслей… Я Андреаса давно подозревал, странные это тренировки были. И брату говорил, и доктору, и учителям. Только мне не верил никто. Раскачка источника – дело травмоопасное, не один я после занятий отлеживался у Михаила Игнатьевича. А когда очнулся – сообразил наконец, что без отмашки Залесского Скинкис вряд ли что-то самостоятельно предпринимал бы. Их отношения видеть надо было – Андреас на завуча, как собака на хозяина, смотрел, хвоста только, чтоб вилять, не было. А там оно само как-то сложилось…

– Само сложилось… Это хорошо, что сложилось. Судьба вам там незавидная уготована была. – Милославский тяжело поднялся из кресла и встал у окна, задумчиво глядя на городской пейзаж.

– Уж догадался. Потому и тревогу поднял.

– А почему не остался? Мои люди уже спустя полчаса здание оцепили. – Ни на секунду не обманываюсь ленивым усталым тоном – не тот он человек.