Вид с Монблана - стр. 4
Тогда мальчик и его дружок с Глухой улицы Валька Круглов решили в свободное от учебы время делать в полуразобранном бараке тайник с оружием, на всякий случай.
Хотела помогать и Алька, их одноклассница из квартиры напротив. Но ее они не взяли, потому что она девчонка и к тому же у нее было «что-то с сердцем».
Несколько лет назад в общей кладовке при кухне мальчик устроил себе из досок, старых палок от швабр и дырявой рыболовной сети соседа Василия что-то вроде шалаша. Это было его укрытие, куда он забирался, чтобы фантазировать. Например, он фантазировал, что здание ниточной фабрики на том берегу – это корабль. Вытянутое в длину, с тремя высокими трубами, оно и вправду было похоже на корабль, особенно по вечерам и ночью, когда зажигались окна в цехах, и все здание отражалось в воде, и казалось, что оно плывет.
Мама называла эту фабрику «Дамским счастьем», по старой книжке с давно отмененными твердыми знаками в конце слов. Смешные девчачьи фантазии! Мальчику нужен был только корабль. Такой, на котором плавал легендарный лейтенант Шмидт из книжки «Черное море», подаренной ему отцом на прошлый Новый год.
Для тайника мальчик перетаскал из кладовки все, что могло пойти в дело: проржавевший капкан, рыболовную сеть, две лопаты без черенков и стамеску. А заодно проверил верхние ящики кухонных столов Антонины и Евдокии и, ничуть не терзаясь угрызениями совести, изъял оттуда колющие и режущие предметы.
В воскресенье четырнадцатого сентября – он запомнил дату, потому что это был день рождения отца, – тревога следовала за тревогой.
Мама была дома. Радость редкая, потому что за две недели, которые она провела в своей больнице на казарменном положении, вырваться ей удалось только трижды.
Мальчик несколько раз прибегал на кухню: то спросить, может ли мама принести с работы бинты и йод, так, на всякий случай, – про тайник они, конечно же, никому из взрослых не говорили, – то ухватить из миски горячую картофельную котлету. В очередной раз он забежал, чтобы отыскать в кладовке коробку с рыболовными крючками и моток лески, он вспомнил, что когда-то видел их там.
Мама была на кухне не одна, а с соседкой Верушей, артисткой театра Музкомедии. Прижимая ладони к хорошенькому личику, Веруша рассказывала про зоосад, про то, что на этой неделе бомбой убило слониху и еще много всякого зверья, но главное – лебедей.
– Нет, вы подумайте! Лебедей! – восклицала Веруша.
Мальчик обмер. Неужели зоосада теперь не будет, зоосада, куда столько раз ходили они с отцом, неужели и это у него теперь отнято? А лебеди! Почему же они не улетели? Почему? Они же могли спастись!