Ветер перемен - стр. 12
– Велел, чтобы она не подходила к фотографии, – буркнул Глеб.
– К какой фотографии, кретин? Мне, что из тебя всё клещами вытаскивать надо?
– На втором этаже в техникуме, фотография без стекла, – пояснил Глеб, – она старая, мутная, но разобрать можно. Там студентки нашего техникума что-то сажают. Так вот, я заметил, что некоторые детали на ней меняются. Сначала просто не придал значения, а потом подумал, что этот снимок из разряда тех, о которых ты мне рассказывал.
– Что?
– Точнее, не мне, ты со своим другом беседовал, а я случайно за дверью стоял и всё слышал.
– Голову откручу, – пообещал Виталик совершенно серьёзно. – Так, быстро родителям записку оставил, что у меня ночуешь, и дуй ко мне! По телефону такие вещи не обсуждают, – в трубке коротко запищало.
Глеб огляделся, машинка только что закончила стирку. Быстро развесив вещи, он черкнул пару строк на той же записке, что лежала на столе. Со вздохом открыл стоящую на письменном столе копилку, выгреб мелочь. Предстояло поймать такси.
Через полчаса он был на Горьковской. Виталий жил на Кронверкском проспекте, около Ленфильма.
Дверной звонок не успел затихнуть, как дверь, обитая коричневым дерматином, распахнулась. На пороге возник хозяин в джинсах, чёрной футболке и удобном коричневом кардигане крупной вязки, длинные волосы стянуты резинкой, и молча втолкнул Глеба внутрь.
– Я надеюсь, ты никому не сообщал о том разговоре? – поинтересовался он, пока младший брат раздевался в широкой прихожей, вешая шапку и куртку на вешалку из оленьих рогов.
– Виталь, – потрясённый Глеб оглянулся. Старший брат полюбовался видом кузена, стоящего как цапля на одной ноге и держащего в руках разношенные шлёпанцы.
– Ты чего? Когда я тебя выдавал?
– Так вот, дорогой родственничек! Я тебя по-хорошему предупреждаю: если проболтаешься, об археологии можешь забыть. Ты меня понял? Лично позабочусь, чтобы тебя на физмат засунули, а интегралы по ночам в кошмарах снились!
– Да что я такого… – попытался спросить Глеб, но Виталик перебил:
– Пока ничего, – и выразительно повторил, – пока.
– Ладно, топай в комнату, я сейчас приду. Хорошо хоть, ума хватило мне позвонить.
Глеб, пыхтя как сердитый ёжик, раздвинул занавеску из пластиковых трубочек и прошёл в комнату кузена. Войдя, огромным усилием подавил желание хлопнуть дверью так, чтобы африканская маска со стены сорвалась. Жалко, раритетная вещь, всё-таки. Поэтому дверь он аккуратно прикрыл и стал рассматривать фотографии над диваном. Интересно, зачем Виталию старые материалы из журналов? Вот фотография календаря майя, другая – фото с раскопок в Александрии. На третьем какое-то тропическое растение, а это что? А, точно, мумия Тутанхамона. Судя по приглушённым обрывкам слов, доносившимся из коридора, двоюродный брат с кем-то разговаривал по телефону. Почитать, что ли? Наугад вытащив книгу из книжного шкафа, он присел на диван. Открыл обложку и пропал. В себя он пришёл от громкого хмыка над ухом и разочарованно вздохнул, увидев сумрак Питера. А ведь только-что приходилось щуриться от палящего солнца Египта! Глеб недовольно посмотрел на брата, тот всплеснул руками: