Ветер и крылья. Старые дороги - стр. 5
И во всем этом облачении дана Адриенна отправилась в кабинет к своему отцу.
Без трепета. Что она, не бывала там? Бывала, и не раз…
Все знакомо, все родное. От здоровущей медвежьей шкуры на полу, на которой любила играть, а то и засыпать малышка Риен, до оружия на стенах.
И отец сидит за огромным столом и улыбается. Ласково.
– Что, егоза? Спряталась от Рози?
Адриенна тут же превратилась из сдержанной и исполненной достоинства даны в шаловливую девчонку.
– Папа! А чего она…
Отец улыбнулся, но пальцем девочке погрозил. Чего-чего… работа у нее такая – пытаться хоть как-то сделать дану из этой норовистой кобылки. Вот и о кобылках…
– Риен, я решил прикупить нам еще пару кобыл на племя. Хочешь съездить со мной на ярмарку?
– ДА!!! Да, папочка, прошу тебя!!!
– Тогда собери вещи. Мы едем через два дня. И чтобы до отъезда я не слышал на тебя ни одной жалобы, поняла?
А вид невинный… как есть – лучик солнечный.
– Папочка, я ничего…
– Ничего? А кто в поварню ужика подбросил? Да еще и пятна ему закрасил?
– А чего они сами… чуть меня помоями не облили.
– А ты не знаешь, что юной дане не пристало таскать булочки прямо из кухни?
– Знаю, – потупилась Адриенна, тем более что таскала она их вовсе даже не себе, а Марко и Тоньо. Вот мальчишки сладкие булочки с орехами любили, а ей бы мяса. Или рыбки… солененькой…
– Чтобы больше такого не было. Не то дома останешься.
– Обещаю! – подскочила дочь. – Папочка, ты самый лучший!
Поцеловала в щеку и умчалась.
Дан Марк только головой покачал.
Вот ведь… егоза.
Но взять ее с собой обязательно возьмет. В животных, в людях малышка разбирается идеально. Никогда плохую скотину купить не даст, больного работника почувствует…
Наследственность.
У Рианны тоже такое было, она рассказывала. Род СибЛевран. Этим все сказано.
Род СибЛевран.
Побочная ветвь воронова крыла. И птица на гербе. Черная, тревожная… ворон. Ле Вран.
– ПАПА!!!
Крик вырвался сам. Когда осела на пол мама, когда заплакал младший брат…
Когда мимо пронесли носилки и Мия увидела цепочку капелек крови на каменных серых плитах.
Папа…
Как же… за что же… он же просто поехал на охоту! Что в этом такого страшного? Папа всегда ездил, и возвращался, и охотился он сейчас на уток… обычно он привозил разноцветные тушки, и их потом ощипывали на кухне, а пух все равно летал по всему дому…
И мама смеялась.
А сейчас она лежала на полу. И Герин, охотничья собака отца, обнюхивал ей лицо. А потом сел рядом и завыл. Печально так… горестно.
Дальше девочка и сама себя не осознавала. Все было как в тумане.
Герин получил пинок, и Мия за ошейник вытащила его из дома. Нечего тут!