Ветер и крылья. Старые дороги - стр. 11
Увы. Бог, если и слышит человеческие молитвы, то ответ не всегда дает благоприятный.
Спустя два часа Мие не понадобилось и объяснений.
От повязок на животе отца резко и остро пахло чесноком, перебивая даже запах крови и дерьма.
Надежды не было…
Куда не хотела идти Мия…
К матери.
Вот ведь и так бывает… Мия любила мать. До слез, до острой подсердечной жалости… вот как сейчас быть?
Войти и сказать, что, мама, все! Папе осталось несколько часов! Хочешь ты побыть с ним? Или нет? Решай…
Как тут повернуться языку?
И все же, все же…
– Хотите, я скажу это вашей матери? – тихо спросил ньор Фаусто.
Мия сжала кулачки. До боли, до крови в лунках ногтей… ах, как же это просто! Переложить ответственность на чужие плечи!
Не увидеть в материнских глазах боль и отчаяние.
И врать, врать себе до самой смерти… так легко, так просто, так приятно…
Мия качнула головой.
– Ньор Фаусто, я благодарю вас. Но… я должна.
И в глазах мужчины явственно блеснуло уважение. Он медленно взял руку девочки, поднес к губам, поцеловал.
– Дана Мия Феретти, что бы ни было в вашей жизни, вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку. Вы необыкновенная девушка.
Мия хлюпнула носом. Не сдержалась. Да, еще даже не девушка, двенадцать лет всего, но кого это волнует? Сегодня она на сорок лет повзрослела. Или на пятьдесят? И стала старше своей милой мамочки. Самой старшей в семье…
– С-спасибо, ньор Фаусто.
– Держитесь. Вам нельзя сейчас раскисать, иначе не справитесь. – Ньор Фаусто поднял руку ладонью к ней. – И вот… возьмите. Подышите.
Маленький флакончик перекочевал из рук в руки. Мия послушно поднесла его к носу – и едва не задохнулась от острого ядовитого запаха.
– Ох!
– Это нюхательные соли. Не разбавленные, как для благородных эданн, а чистые. Концентрированные. Вам пригодятся.
Мия сделала еще один вдох.
Слезы не хлынули. Нос даже задышал ровнее…
– Гадость какая…
У мамы был флакончик нюхательных солей. Вот там содержалось нечто подобное, только слабее, намного. И розой еще пахло… мама его использовала, когда у нее болела голова.
– Сколько я должна, ньор Фаусто?
– Еще десять сольди. Итого один дарий, дана Мия.
Мия качнула головой.
Она знала, что мамин флакончик стоил не меньше трех лоринов.
– Это стоит дороже, ньор Фаусто.
– Стоит. В красивых флаконах, с добавками из масел и прочей дряни… понимаете, дана? Я у вас прошу чистую цену вещества.
– Вы уверены? – сдалась девочка.
Отказываться не хватило сил. А это… что бы это ни было, но ей пригодится. И голова проясняется, и держаться легче.
– Вполне.
Мия достала из кармана одну из серебряных монет, которые нашла в столе у отца, вручила ньору Фаусто.