Ветер чужого мира - стр. 77
Двести лет назад человек отказался от шумных суетных городов, от этих людских муравейников. Он покончил с вековыми опасностями, с древними страхами, со всем тем, что заставляло его прятаться в убежище, жаться к общему костру. Домовые, его неразлучные охранители с пещерных времен, тоже остались в прошлом.
И все же…
И все же…
Эта усадьба – та же пещера. Не для тела, но для разума. Психологический костер, оберегающий того, кто находится в круге его света.
Конечно, Вебстер понимал: нельзя оставаться у костра. Подобно людям, покинувшим два века назад города, он должен покинуть убежище. Уйти, не оглядываясь.
Надо добраться до Марса. Хотя бы начать этот путь. Тут не может быть никаких колебаний. Долг есть долг.
Переживет ли он путешествие, сумеет ли провести операцию? Можно ли умереть от агорафобии? Наверное, можно, если она в самой тяжелой форме…
Вебстер потянулся к аппарату, чтобы вызвать Дженкинса, но не коснулся кнопки. Лучше он сам уложит вещи, это поможет отвлечься до прибытия корабля.
В спальне с верхней полки платяного шкафа Вебстер снял чемодан и увидел на нем слой пыли. Дунул – чище не стало. Пыль въелась, лет у нее на это было вдоволь.
Пока он собирался, с ним спорил дом. Говорил беззвучным голосом, как говорят с человеком неодушевленные, но привычные вещи.
– Что ты задумал? – сердилось жилище. – Неужели решил уйти, бросить меня?
Вебстер возражал – то объясняя, то умоляя:
– Я должен лететь! Неужели не понимаешь? Это же мой друг, старый друг! Я обязательно вернусь.
Управившись с багажом, Вебстер возвратился в кабинет и обессиленно упал в кресло.
Он должен лететь – но не может. И все-таки, когда прибудет корабль, Вебстер выйдет из дома и двинется к нему.
Он крепил свою решимость, облекал ее в стальной каркас и гнал прочь любые мысли, способные этому помешать.
А вещи вторгались в сознание, как будто сговорились удержать его в доме. И выглядели они теперь так, будто Вебстер видел их впервые. Старые, привычные предметы стали вдруг незнакомыми. Хронометр, показывающий и земное, и марсианское время – часы, дни, месяцы, фазы луны. Фотография покойной жены на столе. Приз, заслуженный в частной подготовительной школе. Однодолларовый серебряный сертификат в рамке – сувенир с Марса, обошедшийся в десять баксов.
Вебстер смотрел на эти вещи сначала чуть ли не против воли, потом в охотку, перебирая связанные с ними воспоминания. Каждая вещь – элемент того, что за все эти годы сделалось для него единым целым. А ведь он даже не осознавал, как много их, этих элементов, составляющих его мир.