Весь спектр любви - стр. 8
Утверждение…?
– Э, я работаю в аптеке на Вознесенском, недалеко отсюда, в десяти минутах ходьбы.
– Отлично, нам везде свои люди нужны, – губы ее тронула улыбка. – Что же, не буду вас задерживать. Не забудьте про график.
Я кивнула и, как девчонка, которую мама только что отпустила заниматься любимым делом, вылетела из квартиры.
Политика проживания в коммуналке мне теперь была ясна, как и то, что я немного просчиталась с представлениями о тех, с кем собиралась проживать весьма долгое время. Коммунизм явно был насильственным.
До работы надо было «проскакать», как говорит Оля, два квартала. И в этот раз при подборе выражений моя родственница была недалека от истины. Хотя мы определенно не пользуемся гужевым транспортом уже полвека, и сами не являемся непарнокопытными.
Я бежала по хорошо изученному маршруту сквозь толпу спешащих по делам и на работу людей по Вознесенскому проспекту, вдыхая ароматы кофе и свежей выпечки, а заодно выхлопных газов от скопившихся в пробке машин, духов, резины почему-то жженой.
Несмотря на утреннее построение от председателя квартиры, как я негласно называла теперь Галину Тимофеевну, день у меня выдался на славу. Может потому, что я бегу на работу по улице, на которой жили и по которой наверняка прогуливались Пушкин и Достоевский, а может потому, что у меня получалось удивительно хорошо лавировать в толпе, не касаясь людей, или потому, что впервые за долгое время с утра на рабочем столе лежало распоряжение директора небольшой сети аптек о том, что заведение наше сегодня никого не обслуживает, ибо у нас учет.
Не суббота, а праздник.
Пока в небольшом холле орудовала наша весьма говорливая уборщица-санитарка Мария Потаповна, я выскочила за кофе и так дразнившими меня всю дорогу ароматом плюшками.
– Ох, милая, – возле запертых дверей аптеки на обратном пути меня встретила, тяжело опираясь на палочку, старушка в легком осеннем темно-синем пальто, берете и вымазанных грязью полусапожках. – Помоги, что-то никак открыть не могу, сил нет, – одна дернула за толстую белую ручку стеклянную дверь.
– Простите, пожалуйста, но мы сегодня не работаем. Чуть подальше есть аптека…
– Милая, – она вдруг схватилась за мою руку, – не дойду. Сердце…
Пожилую женщину мучила сильная одышка, при бледном цвете лица щеки были красными, да и говорила она с большим трудом…
Отказать тем, кто просит помощи, не самая хорошая идея, хотя крайне неприятно, когда меня касаются, но это уже вопрос навыка – умения справляться с нахлынувшими ощущениями. Это не больно, не неприятно в вашем понимании, это просто неправильно.