Вертоград - стр. 5

– Кто еще на выезде?

– Приезжал Башаров, но сразу ушёл после установления личности.

– Сколько выстрелов?

– Два. Причина смерти – после вскрытия, – коротко отвечают ему.

– Оружие?

– Ищем.

Всех их Неробов хорошо знает. Это ребята проверенные, сделают, как положено.

Чтобы не мешать фотосъемке, следователь заглянул в санитарный блок. На краю ванной обозначился кровавый след от ладони. Тело унесли. Узнав, что комната свободна, Николай Ильич перешел в спальню. Там стояла большая кровать и две тумбочки. Он заглянул под кровать, там лежал чемодан, к которому он не стал притрагиваться.

А вот и Абросимов с новостями, докладывает:

– Башаров встречает начальство из области. Про Маковцева что-нибудь слышал?

– Слышал, но это потом. Где Виктория Владимировна?

– Рядом, в соседнем номере.

Они устремляются по коридору. Дверь номера 1240 открыта. Виктория в спальне, лицо у нее заплаканное, но сейчас она успокоилась. Ее волосы убраны в пучок, одета она в строгий костюм – явно это не любовное свидание. На столе стакан с водой, принес кто-то из оперов, тут их хватает.

– Вика, как самочувствие?

– Ты меня знаешь, Коля, я не могла бы никого убить.

Неробов просит оставить их одних. Вряд ли Полевая тут причастна, хотя, может, что-нибудь интересное вскроется. Но это потом. Сначала он смотрит на ее руки. Смывов на пороховые газы не сделали.

– Всё, успокоилась? Теперь поговорить можем?

– Знаешь, Неробов, ты свои следовательские допросы брось. У меня душевная травма, не даю я согласия, чтобы меня опрашивали. Да и не хочу я с тобой говорить, пусть кого другого пришлют.

Сопротивление следует давить на корню. Дай ей волю, Виктория таких дров наломает.

– Рассказывай, но только коротко. У меня только пять минут, потом я уеду, и будешь ты говорить с человеком, которого пришлют. Вот ему и вешай лапшу на уши. А мне – коротко и по существу. Встреча с Дубровиным была заранее назначена?

– Неделю назад договорились за неделю на экспертизу иконы, изъятую в составе контрабанды, но точной даты не было. Вчера позвонили, назначили на семь утра, сплошная срочность и секретность. Ничего объяснять не стали, сказали место и время.

– Что за икона?

– Почитаемая в наших местах. «Моление Богородицы в цветах», была написана в 30-х годах прошлого века, хранилась в Нагорном монастыре, после разгрома которого считалась утраченной. Я видела ее на репродукциях, но вживую – ни разу. Судя по стилю письма – это она. Я звонила тебе, чтобы сообщить, но ты не брал трубку.

Неробов пытается сообразить, как все сложилось, но давать расклад не торопится.