Вернись после смерти - стр. 90
– Ты чё это письмо-то матушкино палишь? – удивленно спросил его Федор.
– Заткнешься ты, наконец!? – взорвался тот. – Задолбал дурацкими вопросами!
– Вот чё, паря, – нахмурился Горяев. – Сиднем сидеть – хорош, раскрой-ка ишшо один-другой цинкарь да набей лент с пяток. Запас, он сроду не лишний.
– Это ты мне приказываешь, сержанту, я правильно понял? – снова вспылил Павел.
– Дак, а чё ты расселся, быдто у тёшши на блинах? Сам же толковал: я – чишшу оружиё, ты – заряжашь. А стрелям – попеременки.
Борисенко докурил, нехотя поднялся с гранатного ящика, злобно посматривая на Горяева, принялся вскрывать патронную цинку широким немецким штыком. Федор тем временем закончил чистку, выставил на прицеле нужную дистанцию, примеряясь к оружию, повел гофрированным стволом влево-вправо, чуть подвернул валик угломера, потом, навалившись на затыльник пулемета плечом, стал задумчиво смотреть через амбразуру на заснеженное поле, сплошь избитое черными оспинами снарядных воронок. Проговорил тихо, как бы для себя:
– Навряд сёдни ишшо пойдут и так порядком положили. Гансы щас обедают: кофий горячий трескают с жареной колбасятиной, прям – лафа! Даже воюют с-суки по часам.
Павел молча сопел в углу бетонного колпака, возясь с патронной лентой. Снаружи ударили в окованную листовым железом дверь чем-то тяжелым раз, другой.
– Кинь-ка «шмайсс»51, – попросил Федор Павла, и, поймав на лету трофейный автомат, подошел к выходу, спросил, приложившись ртом к пазу люка:
– Каво там ишшо принесло?
–Открывайтеся, вояки! – раздался знакомый простуженный голос старшины пулеметной роты Камнёва. – Харч прибыл.
– Харч харчем, а пароль паролем! – никак не реагируя на издевательскую усмешку Павла, твердо потребовал Горяев.
– Ну, «гильза», забери вас черти! – в сердцах ругнулся старшина. – Чё кобенитесь, отпирайте, торчим из-за вас на холоду'.
– «Гомель», – произнес Федор отзыв и одним рывком сдвинул рычаг клин-замка. Загородив своей массивной фигурой светлый проем, в дот протиснулся закуржавевший от мороза старшина, вслед за ним спустились двое угловатых, беспрестанно и пугливо озирающихся солдат-новобранцев из хозвзвода. Крайний из них замешкался, зацепившись за что-то полой шинели и Федор по-хозяйски прикрикнул:
– Эй, салабо'н, а ну заползай шустрее, чё воро'тья распази'л, не май месяц, однако!
Когда из термосов в котелки пулеметчиков перекочевала часть наваристого горохового супа, а в порожнюю цинку из-под патронов была выложена солидная порция перловой каши, Камнёв с отцовской заботливостью проговорил:
– Ну, хряпайте на здоровьичко, ребяты.