Верни нашу дочь - стр. 25
Ответа моего Маша так и не дождалась, а я уснула следом за ней, просто переложила ее голову с груди на соседнюю подушку и тут же вырубилась, а утром осторожно выбралась из кровати, укрыла раскрывшуюся дочь и, зевая, пошла умываться, а затем вниз.
На кухне пахло жареным беконом, и я шла, можно сказать, по аромату. Там же я нашла домработницу, которая мне поведала, что хозяев дома нет. Олеся поехала отвозить Катю в сад, а затем с Севой в клинику.
— Роман Маркович уехал вот только-только…
— А он ночевал здесь? — удивилась я и, поблагодарив женщину, положила себе завтрак в тарелку, обратив внимание, что там осталось как раз на Машу, и все. За весь вечер мы не перебросились с Романом и словом, и я совершенно не ожидала того, что он останется здесь. Думала, уедет к невесте.
Поглощая завтрак, я пыталась понять, плохо это или хорошо, и даже не успела расправиться с глазуньей, как мне пришло сообщение от Ромы.
«Родство установлено. Я сегодня улетаю в Питер».
«Ты же понимаешь, что этого теста мало?» – быстро напечатала я, и, как только галочки около текста загорелись синим цветом, оповещая меня о том, что мой собеседник прочитал сообщение, на экране тут же засветился входящий вызов.
— Я разговаривал с отцом, — без приветствий заговорил Роман, — знаю и о сфабрикованном письме, и обо всем остальном. Он, знаешь ли, в отличие от тебя, оказался более разговорчивым.
— Оно не сфабриковано, — вспыхнула я и тут же прикрыла глаза.
Лиза продумала почти все. Кроме письма мне она оставила и письмо Роману, в котором извинялась перед ним и сообщала о его отцовстве, словно они когда-то действительно были любовниками.
— Кристин… — Рома глубоко вздохнул, а потом тихо, но уверенно и четко заговорил: — Не волнуйся, все будет хорошо. Я разговаривал с адвокатом. Ни ты, ни Маша пока здесь не нужны. Потом только на экспертизу, уже по решению суда, привезешь ее, и все.
— Но вдруг Аркадий…
— Маша сейчас с тобой на законных основаниях, пока у доверенности не выйдет срок действия или пока родитель не отзовет доверенность. А он, как я понимаю, даже не знает о ее наличии. Он думает, что девочка у бабушки, представляешь? Отец с ней разговаривал. С матерью этой Лизы…
Я зажмурилась, не веря собственным ушам. Рома меня успокаивал. Это было слишком непривычно, странно и в то же время знакомо. Когда-то давно он так же меня поддерживал и казался мне самой настоящей каменной стеной. И вот сейчас, совершенно неожиданно для меня, особенно после его вчерашнего поведения, Рома опять решил стать той самой стеной. Только все это самообман.