Верни мое счастье - стр. 9

– «Две любви» поставлен по мотивам поэмы.

– Поэма? А конкретнее?

Ей не удавалось вспомнить ничего.

– Поэма очень старая.

Он поднял бровь:

– Сколько ей лет: месяц, год, столетие?

– Она древняя, – сказала Руби, вспоминая портрет поэта, который показывал танцовщикам хореограф. – Ей две тысячи лет. Она написана в Персии, – радостно сообщила она. – Ее автор – персидский поэт Руми, известный стихами о любви.

– Ах да, Руми. «Возлюбленные не встречаются. Они всегда принадлежат друг другу»… И тому подобная чепуха.

– И на основе подобной «чепухи» поставлен сегодняшний спектакль, – произнесла она, радуясь тому, что вспомнила хотя бы что-нибудь, несмотря на реакцию Маттео.

– Ладно. Поскольку маловероятно, что сегодня вечером я пожму руку поэту Руми, расскажите мне о ком-нибудь живом. Наверняка на премьере будет куча людей, которых мне надо поблагодарить.

– Да, – сказала она, глядя на его равнодушное лицо. – Об этом написано в моих заметках.

– Правильно. – Он встал, глядя на часы. – Мы приземляемся через полчаса. Принесите свои записи, а я приму душ и напялю смокинг. – Он посмотрел на нее и кивнул. – Думаю, мы оба согласимся с тем, что чем раньше мы покончим с этим, тем лучше.

Маттео Россини не верилось, что он отказался от бокса и похода в казино ради балета. Он слышал в телефоне, как парни завывают, поднимая бокалы в шутливом тосте. По крайней мере, кому-то это показалось смешным. Размышляя об этом, он вытащил лучший смокинг из гардероба и положил его на кровать.

Сегодня ему выпал шанс исправить ту катастрофическую ситуацию, которая сложилась в СМИ после его отношений с Фэй. А возможное объединение с «Артуро финанс» станет вишенкой на торте.

Он чувствовал, что уже почти у цели.

Но сначала ему надо сходить на балет.

Он провел полотенцем по влажным плечам и усмехнулся, понимая, что уже не так расстроен, как полчаса назад. И он вовсе не желал наблюдать за танцующими на сцене. Предстоящий вечер казался ему очаровательным только из-за Руби.

У нее вполне могут быть планы по поводу его матери, но она совсем не похожа на прилипал, которых он встречал прежде.

В Руби была новизна и свежесть, а ему хотелось развлечься. И поскольку события следующих нескольких часов не изменить, он может насладиться тем, что имеет.

Он надел брюки, и через секунду в дверь постучали. Он прислушался. Снова стук в дверь: два тихих, но решительных удара. Руби вела себя деловито, и Маттео вдруг почувствовал разочарование.

Он застегнул брюки, взял рубашку и открыл дверь. Перед ним стояла Руби, большеглазая, с пухлыми губами и тонкими руками.