Верная - стр. 27
— Занят-занят, ещё как.
— Врёшь ты всё! — в отместку за такую наглую ложь легонько тычу Дорошева локтем под рёбра. Тот же морщится так, словно я ему с ноги врезала. Что ж… могу его понять, обед с моими родственничками — та еще мука, но… Серый как-то умудряется сглаживать все углы. Когда он рядом, общество родичей становится почти терпимым. Я тоже частенько его выручаю. У нас, можно сказать, взаимопомощь. — Между прочим, Нинуська скоро забудет, как ты выглядишь.
Мы проходим через турникеты, холл, вертящуюся дверь. Улица встречает нас шумом дорожного трафика и ароматом озона.
— Вот кого бы мне хотелось увидеть! Как она?
— Готовит для тебя новый танец.
— Я думал, у них на танцах каникулы.
— Нина возжелала продолжить обучение. Теперь я плачу за индивидуальные занятия. Я что, тебе забыла сказать?
— Наверное. А ведь это круто, что нашей малышке что-то настолько нравится. Разве нет?
— Угу. Но по деньгам выходит довольно дорого.
— Вышли счёт. Я возьму расходы на себя.
— Нет! Это исключено.
— Послушай, она моя дочь, так? Какого чёрта тебе тащить её в одиночку?
— Я…
— Это может быть подозрительно! — проявляет отказавшее мне здравомыслие Серый. — Я оплачу Нинке чёртовы танцы. И всё. Закрыли тему.
Спазм перехватывает горло.
— Ничего себе! Какие мы грозные. Дурной пример Горозии заразителен? — храбрюсь фиг его знает зачем.
— Я просто волнуюсь о вас, понимаешь? — Сергей останавливает меня за руку и внимательно смотрит в глаза. Сейчас в нём нет и тени прежней дурашливости. Он абсолютно собран и предельно серьёзен. Может, у меня и не слишком много друзей, но Дорошева я бы не променяла и на десяток.
— Ладно-ладно. Хочешь платить — плати. Сэкономлю денег.
— А что дальше?
— Не знаю. Может, прокучу, когда это всё закончится.
А может, моя заначка пригодится совсем для других целей. Если всё пройдёт идеально. Что ж я за дура? Обещала себе не раскатывать губу, а всё равно раскатала. И нет-нет да и мелькают фантазии — тихий домик на берегу, солнце, лето… Так, стоп! Ну ведь совершенно невыносимо! Нельзя… нельзя даже мечтать. Это может обернуться бедой огромных масштабов.
— Что ты думаешь делать?
Пожимаю плечами:
— Придерживаться старого плана.
— Помогать ему? А он… Он тебе хоть спасибо сказал?
— За что? Перестань.
— За что? — зло сощуривается Дорошев. — За то, что ты ему передачки слала. За то, что выполняла все его просьбы. За то, что, подставляясь по полной, вынесла жёсткий диск с его компа, когда в его офисе шла облава… Ты хоть в курсе, что на нём было?!
— Нет. Меньше знаешь — крепче спишь. Какого чёрта ты вообще об этом вспомнил спустя столько лет?