Венгерский кризис 1956 года в исторической ретроспективе - стр. 51

Имре Надь был не просто типичным восточноевропейским национал-коммунистом середины XX в., продуктом кризиса, если не краха советских амбиций на полный контроль над мировым коммунистическим движением (а этот кризис явно обнаружился уже в 1948 году, когда Тито отказался повиноваться Сталину). И не просто, если прибегнуть к другой оптике восприятия тех же вещей, человеком, чье активное участие в коммунистическом движении не убило в нем политика, преданного национальным ценностям. Образ действий И. Надя в условиях революции 1956 года имел свои корни в венгерской исторической традиции. За 100 лет до этого, во время революции 1848 года, премьер-министр граф Лайош Баттяни (казненный, как и Надь, после поражения революции) также стремился оставаться на почве существующей законности, сложившейся легитимности. Признавая правомерность требований восставших, он в то же время не выступал за немедленный слом старой системы, искал пути мирного разрешения конфликта.

Однако, как и в 1848 году, в 1956 году неумолимая логика революционного действия, динамика событий вели дальше, и И. Надь, объявивший о выходе своей страны из Организации Варшавского договора, был востребован в роли не только Баттяни, но и Л. Кошута, пошедшего на решительный разрыв со своим «сюзереном», австрийским императором. Трагедия Надя заключалась в том, что он оказался неготовым для исполнения этой роли – не только вследствие объективного стечения неблагоприятных обстоятельств, но отчасти и в силу субъективных причин. В большей степени был, пожалуй, готов к выполнению схожей миссии польский коммунистический лидер В. Гомулка. Польское руководство сумело вовремя совершить решительный поворот к отстаиванию национальных приоритетов перед диктатом Москвы, что нейтрализовало наиболее радикалистские настроения в обществе, чрезвычайно чувствительном к неравноправию в польско-советских отношениях, предотвратило развитие событий по венгерскому варианту.

Впрочем, В. Гомулка тоже оказался позже не на высоте положения. Относительный успех национально ориентированных, реформаторских сил в Польше в октябре 1956 года не был закреплен подлинным реформированием системы, что обусловило явное попятное движение, откат к хотя и не слишком тиранической, но все же весьма неэффективной административно-бюрократической модели социализма. И это, кстати сказать, несколько контрастировало с положением в Венгрии, где режим Кадара с начала 1960-х годов развивался по пути либерализации, а в 1968 году приступил к экономической реформе, хотя и не реализованной в полном объеме в силу внешних и внутренних факторов