Венецианское завещание - стр. 35

– Вы не слышали, на Римини уже объявили посадку? – Женщина в черном заглянула ей в лицо.

– Нет, не объявляли. Вы тоже в Италию?

– В Италию, милая, в Италию. Сначала в Римини, потому что билет туда дешевле. Потом поездом в Бари…

– Кажется, это город на юге?

– На юге Италии, обитель, место упокоения мощей святого Николая-угодника. Святое, воистину святое место.

Дайнека помнила, что именно в Бари Екатерина Эйнауди отправила своего сына. Однако впервые слышала, что именно в этом городе покоится прах святого Николая-угодника.

– Да что вы… – Она и вообразить не могла, что его мощи до сих пор сохранились.

– Истинно так. Вот мы с братиями и сестрами получили благословение Владыки на поклонение.

– А для чего это? – наивно поинтересовалась Дайнека.

Паломница отшатнулась и уставилась ей в глаза:

– Да как же, доченька, место ведь святое, благостное. Помощи испросить, наставления на путь истинный, защиты, благости… А ты крещеная?

– Крещеная.

– Вот и ты съезди.

– Съезжу… – пообещала Дайнека и, простившись, поднялась с кресла.

Оставалось немного времени до окончания посадки в самолет, когда она увидела на прилавке магазина цифровую видеокамеру и, недолго думая, купила ее. Продавец объяснил, как ею пользоваться, снимая толпу пассажиров.

Дайнека вбежала в коридор, ведущий к самолету, последней. Извилистая кишка казалась живой, гулко отзывалась, вздрагивала и покачивалась при каждом ее шаге. Симпатичный стюард стоял у люка, как тренер на финишной прямой. Вытянув руку со счетчиком, с помощью которого обычно считают взошедших на борт пассажиров, он всем телом подался навстречу ей.

«Есть!» За ней захлопнули дверь, и она прошла в салон.

– Какая чушь! – Девушка смеялась, и ее сиденье вибрировало, больно ударяя по коленям. Дайнека мужественно переносила неудобное соседство. В переднем ряду выпивали, на подлокотнике трясущегося кресла, как петушок на жердочке, пристроился разгоряченный кавалер. Он был в ударе, шутил и отчаянно ухаживал за всеми «тремями» пассажирками. «Девушке» в вибрирующем кресле было не меньше пятидесяти, и тянула она центнера на полтора.

Из прохода между креслами доносилось позвякивание бутылок. Стюардесса толкала впереди себя тележку с напитками и округлыми движениями передавала наполненные стаканчики в глубь рядов.

Извинившись, Дайнека попросила соседку выпустить ее в проход. Направляясь в сторону туалета, она изучала всех сидящих в креслах и стоящих в проходе. Где-то среди них находится тот, кого ей нужно бояться. Она вглядывалась в лица, пытаясь угадать, кто он.