Венецианский соблазн - стр. 32
7. Глава 7
Полина
– Ты не пришла в назначенное время в паб, – в моём номере сидит недовольный англичанин.
И почему меня это не удивляет? Кажется, я уже начинаю привыкать, что Джеймс появляется, как чёрт из табакерки.
– Послушай, - медленно присаживаюсь на кровать и снимаю надоевшие туфли на каблуке. – Я, наверное, не смогу.
– Сможешь.
– Нет, ты не понимаешь. Я увидела его и…
– И что? Потекла? – грубо комментирует мужчина.
– Нет. Просто Марчелло, в сущности, ничего плохого мне не сделал. Ну не женился. Делов –то! Если каждому кавалеру за такое мстить, то жизни не хватит. И он, правда, ко мне хорошо относится. Подставить его за деньги, было бы слишком подло с моей стороны.
Джеймс кивает:
– Я предвидел такой поворот, - он достаёт папку из кейса и протягивает её мне. – Вот полюбуйся.
Внутри какие-то документы и фотографии с датами.
– Твой благоверный врал тебе всё время, что вы были знакомы. И пока ты ждала хэппи-энд у алтаря, даже не думал разводиться, а преспокойно жил со своей женой.
– Этого не может быть!
– Смотри даты. Сверяй события, - спокойно произносит Джеймс.
На снимках Марчелло в окружении родственников. Почти на каждой карточке рядом с ним невысокая полная брюнетка с крючковатым носом. Итальянец нежно держит её за руку. Обнимает.
– Знаешь, кто это? – спрашивает англичанин.
Отрицательно качаю головой.
– Мария Тереза Романо. Жена Марчелло. Она тоже из Калабрии. Дочь одного влиятельного мафиози, ныне покойного. То есть, Тереза из клана, из «семьи», как они говорят. Поэтому твой бывший никогда бы с ней не развёлся. Из семьи у него есть только один выход – вперед ногами. Другого не дано.
– Это просто твои предположения. Я знаю…
– Ничего ты не знаешь! Вы познакомились зимой две тысячи десятого, верно?
– Да. А летом он пригласил меня в гости, и я жила у него в квартире. Здесь в Венеции. И никакой жены не было!
– Разумеется. Она была с детьми в Калабрии. Тереза уезжает туда на всё лето.
– Но я бы заметила, что в квартире живёт женщина!
– Нет. Ромеро - не идиот. Он просто убрал все её вещи.
Вспоминаю, что Марчелло запрещал мне заходить в одну из спален, сказав, что это комната дочери.
– Дальше. Сентябрь две тысячи десятого. Выставка архитектурного искусства в Париже. Видишь, с кем он ездил? Октябрь того же года – винный тур по Эльзасу. Обрати внимание, кто присутствует на всех фото?
Я хорошо помню тот октябрь. Он пришёлся на самый разгар нашего безумного романа. Итальянец писал и звонил мне по несколько раз в день. Клялся в своих чувствах, умолял приехать.
– Рождество две тысячи десятого, одиннадцатого, двенадцатого, пятнадцатого, - Джеймс кидает веером снимки мне на колени. – Везде вместе. С детьми. Счастливая пара.