Ведун. Слово воина: Слово воина. Паутина зла. Заклятие предков - стр. 136

Олег взялся за один из истекающих густым соусом ломтей, надкусил…

– От, елки зеленые, какое пресное… – Он оглядел стол: – Любава! Пойдем в дом, дай мне несколько плошек.

В деревянные мисочки ведун щедрой рукой отсыпал соль с перцем – когда еще крестьяне такое дорогое угощение попробуют?

– На стол отнеси. Только гляди, одну рядом со мной поставь!

Сам пошел следом, уселся на свое место, густо посолил мясо, впился в него зубами.

– Ну вот, теперь другое дело!

Во главе стола новым угощением тут же посыпали капусту для хлебного снопа, мгновение спустя мохнатая ручка стащила блюдо куда-то вниз. Ведун усмехнулся: судя по тому, что нелюдь совершенно не опасалась собравшихся крестьян, она была местной: всякого рода баечники, овинники, домовые, кутные, спорыньи и спехи, дремы и отети, окоемы, прокураты, шишиги, кикиморы и шишиморы. Местные и хорошо прикормленные. Да оно и понятно, в большом хозяйстве далеко не всегда со всем управиться успеваешь. Тут, глядишь, маленькие ручки и пригодятся. Где пошалят, а где и помогут – с детьми побалуются, о беде упредят.

– Ты сам-то кем будешь? – опять подсели к Олегу мужики. – На купца не похож, больно товару мало при тебе, да и расторговаться не пытаешься. На богатыря – тоже. Нет при тебе ни рогатины, ни брони, ни шлема крепкого. Для варяга речь больно гладкая. А уж за калику перехожего тебя токмо дед Буня сослепу принять мог.

– Можно сказать, и варяг, – пожал плечами Середин. – Тоже за серебро нанимаюсь работой ратной заниматься. Да только вороги мои таковы, что за броней от них не спрячешься. Ведун я. Знаю понемногу и дело воинское, и колдовское. А занимаюсь тем, что нечисть всякую истребляю, коли досаждать сильно начинает. Ночницы, оборотни, водяные, рохли, болотники не балуют? А то могу и проредить за малую плату.

– Да балуют, конечно, – переглянулись мужики. – Да токмо не так чтобы сильно. Им где хлебушка положишь, где косточку закопаешь – особо и не шалят. Не надобно их трогать, пусть живут.

– Знаю, – неожиданно наклонился вперед крестьянин с курчавой рыжей бородой, в которой запуталось множество мелких крошек и блестели капельки мясного сока. – В Юромку ему идти надобно. Там, сказывают, твари неведомые прямо по улицам шастают. Мужики в темноте со двора вовсе выходить боятся, бани топить перестали, хлеб в овинах не кладут. Точно говорю, ведун, туда тебе надобно идти! Коли избавишь их от напасти, скинутся тебе на серебро, сколько хочешь дадут.

– А ты давно там был, Ядвига? – осадил его Мирослав. – Что баешь не знамо что!

– Да точно сказываю! Намедни офеня из Мурома уходил, он тама ночевал, в Юромке. Страху, сказывал, натерпелся, с первым светом убег. Лица на нем не было, утек дальше, даже водицы не испил.