Ведьма на полставки - стр. 20
– Вы его оттесните от меня аккуратно, я ведь обряд не закончила, – попросила, стараясь не делать резких движений. Умертвие ведь сейчас тоже силу применить может.
– Аккуратно? – переспросил очень злой Феоктист.
– Предельно! – не стала скрывать. – Это умертвие новообращенное, силу его представляете? Он чуть сильнее руки сожмет, я без кистей останусь.
– Понял, – Митрий справа от кузнеца зашел, всей пастью вцепившись ему в ногу. Умертвие – не человек, боли не почувствует, но внимание свое мертвец все же на волка переключил, выпуская меня из захвата.
А мне только того и надо было. Я руки крестом вновь на грудь его положила, договаривая то, что не успела в прошлый раз:
– Краста Крионе, – сердце под моими ладонями забилось правильно. Медленно, ритмично, очень четко. А Архар замер на миг, тут же на пол в беспамятстве оседая.
– Живой? – неверяще пробасил Феоктист.
– Пока очень косвенно. Сейчас раны залечить надобно, а то опять душу ловить придется.
– Мы тут подождем, – выдал Митрий. Опасался он, что снова умертвием кузнец обернется. Я лишь кивнула, уже начиная залечивать самые сложные раны. Эти заклинания я уже знала хорошо. Будто бы еще в прошлой жизни пользовалась, хоть и не была тогда магом. Странное ощущение, сложное, задевающее тонкие струны в душе, отчего внутри начинало томно ныть.
Подлатав кузнеца, я попросила Феоктиста поднять его на лавку.
– Отойди подальше, пожалуйста, а волки пусть к лесу идут. Мне с женой Архара переговорить нужно, – сказала медведю ласково, а у самой от боли уже по всему телу прострелы шли.
– Ты сейчас прямо тут свалишься, – решил поспорить со мной Феоктист.
– Я лесу нажалуюсь, превратим тебя в дуб, месяц сидеть будешь, – пригрозила тем, чего медведь действительно опасался. Месяц без движения для деятельного Феоктиста, похуже смерти казалось.
– Пять минут, – он поднял лапу, загибая один палец. То есть, будет считать.
А я, дождавшись, когда звери уйдут, поспешила крикнуть жену кузнеца. Она только того и ждала, забежала, будто бы и дитя не носила, как лань легкая. Кинулась на грудь мужа.
– Будет жить, не переживай более, – сказала ей. – Только за сердцем следи. Как перебои будут, зелье дашь. Завтра или сама приди ко мне на опушку, или пришли из девиц кого, я сделаю несколько порций сразу. Хотя, может и обойдется всё.
Я поправила капюшон плаща, что натянула наспех, как зверей выпроводила. И добавила:
– Как ребеночек попросится, не терпи, сразу клич мне кидай, да на опушку иди. Я в деревню прийти не смогу больше, так что, если приспичит тут прямо, не серчай.