Ведьма и закон. Рождение легенды - стр. 41
– Интересно, – Козлова кашлянула. Проявлять деликатность ей было внове. Раньше не приходилось никогда, желания не возникало.
Зверобой недовольно покосился на собеседниц. Его раздражали обе: феникс просто в целом, Маруся за выбор мужчины. Нет. В самом деле. Как она могла предпочесть Лика? Эйдолон, несомненно, умен, предан, притягателен для женщин, силен, к тому же бог. Но что, змий задери, она с ее натурой станет делать рядом с этим занудой?! Зверобой подавил волну бешенства, готовую вот-вот затопить разум.
– А волосы белые почему?
– Меланина нет.
– А-а. Логично.
– У меня и феомеланинов нет. Губы вот не розовые.
Зверобой довольно громко скрипнул зубами, чем спровоцировал внимание со стороны обеих своих охраняемых.
– Что-то не так? – не стала играть в молчанку с чертом Маруся. Силы немного восстановились, и разговор давался уже легче.
– Нормально, – сдержанно процедил Зверобой.
– Ты же злишься, – продолжила настаивать ведьма.
Черт заметно смягчился:
– Когда тебя без суда и следствия постоянно обзывают «защитником», попробуй не разозлиться, – он усмехнулся.
От Харикон не ускользнул мягкий ласковый взгляд, которым Зверобой наградил собеседницу. Феникс ощутила вспышку гнева в груди, а следом и боли. Ничего похожего она еще в жизни не испытывала.
– Ты которая из ведьмовских родов? – сердито обратилась она к Марусе. Если до этого момента женщина вызывала у феникса любопытство и симпатию, то теперь гамма чувств усложнилась. Добавились безотчетная зависть и раздражение.
– Козлова, – представилась Руся. – Хочешь, провожу в ванную?
– Хочу. – Феникс покосилась исподлобья на черта. Тот остался невозмутим.
– Пойдем, – Руся дружелюбно улыбнулась и поднялась.
Харикон прошла следом за ведьмой, подождала пока та включит и настроит воду, а затем поинтересовалась как можно холоднее.
– Ты любовница Зверобоя?
Козлова поперхнулась и непонимающе уставилась на девчонку.
– Или вечная пара? Что там у вас?
– У нас трехнедельное знакомство и рабочая дружба, – пришла в себя Маруся. Затем рассмеялась.
– Что? – Буквально вспыхнула Жар-Птица. В белых волосах заплясали языки пламени.
Козлова отрицательно покачала головой:
– Мне другой нравится.
Во-первых, утверждение не далекое от правды, во-вторых, не говорить же агрессивной, вспыльчивой, ранимой девчонке, что причина смеха – ее характер, который слишком напоминает Русе о собственной юности. Харикон потухла и гордо поджала губы.
– Дальше я сама. Спасибо.
Козлова сняла с полки чистое полотенце, положила на туалетный столик, только после этого ободряюще улыбнулась Птице и вышла.