Вечность во временное пользование - стр. 59
Когда они только познакомились, месье Виго окружил Анн настолько суетливыми ухаживаниями, с ежедневными букетиками, приглашениями на концерты и выставки, в музеи и театры, что к пятнице третьей недели свиданий она пожалела, что согласилась в первый раз. И ещё он почти всё время говорил.
Сдержанная, очень отстранённая, Анн довольно скоро стала утомляться. Она не понимала, почему нельзя молча бродить по городу, заходить к кафе, какие попадутся на пути, не заказывая столик заранее. А почему надо всё время говорить?
И створки едва начавшей открываться устрицы стали смыкаться.
Месье Виго мгновенно почувствовал это и впал в оцепенение. Он не понимал, что не так, и только беспомощно вглядывался в волевое лицо, лёгкие ресницы, любовался на длинный тонкий нос с забавным словно бы маленьким сердечком на кончике, будто в младенчестве ещё мягкие хрящи кто-то ласково и едва коснувшись прищипнул. И как оно рифмуется с выемкой в центре верхней губы…
Анн вытянула ноги, в плаще уже становилось холодно. Они сидели на скамейке, в чёрном мокром асфальте отражались прохожие и волны света от фар проезжавших сзади автомобилей.
Хотелось заплакать, но она просто закрыла глаза и курила. Курить ей не нравилось, но в 1963 году курили все.
– Вы не замёрзли? Можем зайти куда-нибудь, выпить горячего вина, – беспомощно предложил месье Виго.
– А можем не заходить, – ответила Анн.
– Да, можем и не заходить.
Старше неё почти на десять лет, какой-то главный инженер по газовым коммуникациям, он уже был женат прежде и при этом оставался таким неуверенным! Нет, это не то. Она, конечно, мечтала о любви, но, с одной стороны, вовсе не вычеркнула из памяти свою первую страсть, а с другой, влюблённый в неё мямля совершенно не похож на мужчину, с которым ей было бы не досадно встречаться.
Она решительно поднялась:
– Большое спасибо за чудесный вечер, Антуан. Я поеду домой.
Сердце месье Виго остановилось. Воздух выключили.
Она стояла напротив, лицо с крупными значительными чертами никак не сочеталось с кукольной, взбитой прической. Белый плащ бледнил её, лишь алела помада и темнели глаза. Я сейчас упаду, а она уйдёт.
Он смог только кивнуть.
– Всего хорошего! – насмешливо произнесла она в ответ на его горестный кивок и, резко повернувшись к нему спиной, тоже стала отражаться в мокром чёрном асфальте, шагая к метро.
Через секунду он нагнал её и поразившим движением довольно властно обнял, укрывая широкой полой своего тёмного плаща.
– Вы замерзли, я вас провожу! – сказал он уверенно и громко.
– Что вы делаете? – отшатнулась Анн.