Вечное сокровище: Свет Преображения - стр. 86
Фарисеи и книжники поклонялись золоту храма и дарам жертвенника… Отсюда логично вытекает главная мысль Божественного Откровения, которую иудеи никак не могли признать. Они не понимали, что с приходом Мессии, Господа нашего Иисуса Христа, фанатичная вера исключительно в ветхозаветный закон становится бессмысленной, поскольку отныне – во Христе – преображается сам закон, освящаясь Им, приобретая более глубокое, насыщенное значение. На основании этого закона Господь воздвиг Свой Престол Божественной славы. И потому почитающие закон должны почитать и Престол, на котором восседает Тот, Кто этот закон утверждает.
Что значит вся золотая, пусть даже самая дорогая утварь храма по сравнению с самим храмом – Домом Божиим, где присутствует Господь?
Что значит дар, возлагаемый на жертвенник, по сравнению с самим жертвенником, который этот дар освящает?
И еще один священный образ, образ жертвенника, символизирующего человеческое сердце, которое, безусловно, является главным органом в живом организме. Дары же и приношения – это то, что мы имеем в себе: наши чувства, добродетели, переживания, наша молитва и наша милостыня. Все это, посвященное Богу, возлагается на жертвенник верующего сердца, слава которого куда выше, чем сам предлагаемый Богу дар. И потому слова Господни звучат справедливым обличением: Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар?
Слепец и безумец тот, кто видит только внешние проявления веры, но при этом остается глух к подлинному состоянию человеческой души.
Иудеи имели обычай клясться с необыкновенной легкостью, даже если предметом клятвы становилось само Небо. Для порицания этой традиции Господь сказал: Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем; клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем.
Фарисейское учение о клятве подразделяло клятвы на важные и не очень. То есть и в этом вожди иудейские весьма были склонны искать пути отступления, если им это было выгодно или нужно. В глазах иудеев обязательной являлась только нерушимая клятва, то есть такая, в которой ясно упоминалось имя Божие. Такую клятву нельзя было нарушать! Ее держали во что бы то ни стало. Любая другая клятва могла быть нарушена.
В чем же заключалась идея сего измышления?
В нерушимой клятве употребление имени Бога делало Его как бы участником происходящего. Естественно, нарушая такую клятву, не только разбивали доверие людей, но и оскорбляли Самого Бога. Фарисеи и книжники в своем отношении к клятве были лицемерно изобретательны, в перетолковывании любой клятвы им не было равных. Все было построено на фундаментальной фарисейской лживости, доведенной до ужасающего совершенства.