Вечная Битва: Конец Эпохи. Книга 2 - стр. 23

Почесав затылок, он обернулся, словно ждал, что вот-вот кто-нибудь войдет и откроет дверь. Поняв напрасность ожиданий, великан самостоятельно решил покинуть западню и направился к одному из выходов. Створка двери, похожая на закрученную раковину моллюска, беззвучно скрылась в стенах, повернувшись по спирали, так что Титос, собиравшийся уже использовать меч, вздохнул с облегчением. По ту сторону тоже раскинулось широкое помещение, причем другие двери, по логике должные вести сюда же, на стене отсутствовали. Здесь, между огромных «ребер», расходящихся от потолка, светились порталы, а может и что-то другое, что Титос принял за порталы. Единственные обитатели этой странной комнаты были круглые роботы, охваченные светом. Они сновали между энергетическими воронками, словно пчелы в улье, подлетали к приборам на стенах или к самим «порталам», высовывали какие-то инструменты и производили над ними некие действия.

Титос прошел мимо них, стараясь абстрагироваться. Его тело отдохнуло, а разум еще не вернулся в привычные рамки, зачем его перегружать? В конце комнаты – снова двери. Тут их число не превышало четырех. Одна дверь неожиданно открылась сама, на пороге стоял Ил’Алра в сине-фиолетовой робе, чуть ниже колен, смотрящих назад. Голова его имела вид щупалец, пучком растущих из лощины между высоко задранными, острыми плечами. На каждом раскачивающемся щупальце мигал черный глаз с желтыми кольцами внутри.

– А, вы пришли в себя, – довольным голосом прогнусавило существо. – Советник Лайней просил пригласить вас к нему. Прошу, следуйте за мной.

И Титос последовал. После всех трудностей он готов был следовать за кем угодно и куда угодно, если будет упомянуто имя Лайней О-вей.

Яростные нападки бури вынудили Вондара в конце концов прикрыть свое и магистра Велизария убежище магической преградой. Порывы ветра бились в невидимую чашу, скользя по ней, дождь – а дождь в Эртабараде не то, что в мирах Альянса, – заливал скалу, кипящие потоки мутной воды рушились с высоты, стекали в лес и пропадали в болотах, где нынче тоже стало неспокойно. Гром раскатывался под сводом туч, словно крик самой земли или зов Прародителя всех богов. Скала готова была расколоться от этого грохота и утробного рычания. Молнии били лучами с неба прямо в землю или вонзались в сплошное темное серо-зеленое одеяло леса. В мире ящеров всякая жизнь спряталась в норы и лежбища, никаких звуков кроме ударов грома и стенаний ураганного ветра не осталось. Эртабарад как бы вернулся в первозданное состояние, когда мощь драконьих пращуров только породила его, вернулся на зарю рождения, где лишь дикая стихия гуляет по пустым, необжитым просторам. Где-то в глубине естества Вондар восхищался яростью первобытного хаоса, но неосознанный страх одолевал его все сильнее. Весь этот хаос был бы по-своему прекрасен, если бы за ним не стояло нечто осмысленное. Да, это была всего-навсего буря, однако Мироздание сотрясала буря куда более грозная. Чародей видел, как трещит и лопается сокрытая ливнем ткань Вселенной, как прорываются сюда энергии разрушения и созидания, слившиеся в одну извечную спираль. Мироздание отстраивалось вновь, будучи разрушенным в начале времен, и процесс заживления проходил болезненно. Что же таилось на самом деле в уме Хаоса? Абсолютная Война, слияние миров, власть и свобода. До какой степени близко друг от друга все это может находиться, чтобы не перечить? Является ли Хаос злом? Да и существует ли для него добро и зло? Всевышний стоит выше их обоих, а Сатаниил поглощен местью. Но ведь и его цель созидать. Хаос же не способен творить в полной мере, даже Морагод существовал до его прихода в Земли горящего песка, в Чертоге хранились знания о погибшей там цивилизации и о приходе Владыки. Вондар посмотрел на замутненный дождем горизонт, сине-зеленая даль дрожала струями ливня, тучи накатывали на стертую линию лесов и бледные тени скал, словно прибой. Только красные всполохи извергающихся вулканов, ярчайшим между которыми было багровое пламя Этеменанки, светили в сероватой мгле маяками жизни. С треском грома рванул ветер, леса покорно качнулись в такт ему. Сразу несколько молний резанули темноту дня, похожего на ночь в чреве бури, одна из них ударилась в тревожную ткань моря, краешек коего виднелся из убежища путников.