Вечная Битва: Конец Эпохи. Книга 2 - стр. 22

Прошло время, но никто не появился. Впервые за свое пребывание в объятьях слизи клогаий забеспокоился. Не могли же они его так оставить! Конечности не слушали великана, точно залитые цементом, а не этим желе. За окнами по-прежнему светило солнце (если это вообще было и солнце и окна), единственный звук, доходящий до слуха охотника – гул из стен. Титос потряс косматой башкой, опасаясь, что чары Владыки еще действуют. И верно, ведь он может до сих пор находиться под действием магии Ересиарха и оставаться в созданной им реальности.

– Эй! – густо пробасил он. – Лай…, Лей… – имя советника как назло вылетело из его головы, запомнить сочетание непривычных для его языка звуков оказалось задачей не из легких.

– Есть кто?! – выкрутился Титос, крикнув еще громче.

На его зов ответа не последовало, зато желе, покрывающее тело, заколебалось, а затем со звуком, с которым высасывают остатки сока через трубочку, втянулось в щели по краям ложа. Титос приподнялся и сел. Ран как небывало, если они все же были. Имея дело с Гамреном Геротом и его туманом-убийцей приходится все подвергать сомнению, даже если тебе кажется, что реальнее ничего быть не может. В пустой лекарне стояла такая тишь, что шлепок голых пяток великана отозвался в дальнем конце звонким эхом. Встав, он сделал пару шагов, изучая помещение. Нагота не сильно смущала клогаий, на родине в жаркие летние ночи они часто обнажались и бродили в таком виде вокруг костров. Свою одежду и оружие Титос обнаружил в стенном шкафчике без дверец, в одном из тех, что занимали промежутки между дверьми. Он не спеша оделся, погрузил двуручник в ножны за плечом, держащиеся на кожаном ремне. Натягивая куртку, гигант также заметил, что и старые раны и шрамы – автографы многих демонов, в основном хтонов, – напрочь исчезли с груди и боков. Сохранились только три царапины, проходящие через правый глаз, ведь лицо не попало под зеленую слизь. Но удивляться чуду было бы глупо.

Титос подошел к круглому окну, оперся о подоконник, выемку перед стеклом, и глянул в свет. Его взору открылись высокие плоские темно-розовые башни, похожие на высунутые языки. Небо светилось бледно-розовым заревом, по которому тянулись ленты размазанных облаков, похожие на сигаретный дым. Над землей повисла дымка, но то был не туман Герота. Среди облаков, точно скользя по ним, сновали полупрозрачные «амебы» со щупальцами, однако теперь Титоса не удивишь ни чем. После встречи с Ересиархом мало что в Мироздании покажется странным. Даже сами окна, представившиеся на первый взгляд вполне нормальными, не впечатлили Титоса, в чьей памяти слишком живо стояли образы и воспоминания, каких раньше не было и быть не могло (прикосновение Мастера умов внедрило в голову великана эти картины). Что до окон, то они выглядели как любое обычное окно (или иллюминатор, если брать в расчет форму), только стекла заменяли две плотно натянутые пленки, возможно – органические, пространство между которыми было заполнено почти прозрачной, как существа снаружи, жидкостью. Жидкость можно было принять за воду, если бы не более плотная консистенция, хотя до желе она не дотягивала. Титос ткнул пальцем упругую пленку, палец оставил маленькую вмятинку, моментально распрямившуюся. Как ни странно, но пленка оказалась абсолютно холодной, а ведь на улице ярко светило солнце и еще две звезды, находящиеся как бы по бокам от него, чуть дальше. Гигант-клогаий был чужд физике, как и любой науке, тем не менее, даже он знал: стекло нагревается, пропуская солнечные лучи. С пленкой было не так.