Вдыхая тень зверя - стр. 63
Дмитрий Николаевич покачал головой.
– Арсений, как я, по-твоему, буду разбираться в деле, которого по сути и нет вовсе? Старик о пропаже своих мемуаров не заявлял, да и взлом он отрицает. Даже если он что-то скрывает и кого-то покрывает, я не могу против его воли начать дознание! И вообще, если я к нему приду и объявлю о ваших с Екатериной Афанасьевной подозрениях, у него не то что сердце заболит, его кондрашка хватит.
Несмотря на здравость приводимых Рудневым доводов, Арсений Акимович сдаваться не собирался.
– Дмитрий, если ты не приедешь, я уверен, Катерина свое расследование затеет! Ты её характер знаешь, её не урезонить. Я не хочу, чтобы она угодила в неприятности! А тебе она поверит. Если ты скажешь, что не было никакого взлома, она успокоится.
Руднев поднял руки, давая понять, что сдаётся.
– Исключительно ради Екатерины Афанасьевны! – заявил он, а потом помрачнел и добавил. – Только сперва с товарищами из ЧК разберусь… или они со мной.
Глава 8
На следующее утро, уже собираясь покинуть флигель и идти на Лубянку, Руднев услышал женский плач, доносившийся с кухни. Настасья Варфоломеевна к тому времени ушла на рынок, так что плакать могла только Клавдия.
Дмитрий Николаевич отложил шляпу, которую держал в руке, вернулся и прошёл на кухню.
Там действительно безутешно лила слёзы юная горничная.
– Что случилось? – спросил он, присев рядом с ней.
Клавдия за своими рыданиями шагов барина не услышала, поэтому от его вопроса подскочила и даже на несколько секунд прекратила реветь, а потом расплакалась с новой силой.
Дмитрий Николаевич обнял девушку и принялся гладит её по волосам, словно малого ребёнка.
– Клавдия, полно! Что тебя так расстроило? Расскажи мне, и мы всё поправим!
От проявленных барином участливости и теплоты горничная и вовсе завыла белугой, но постепенно рыдания поутихли, превратившись в жалобные всхлипывания и шмыганье носом.
– Простите, Дмитрий Николаевич, – заикаясь, выговорила наконец девушка и отстранилась от своего утешителя. – У вас от моих слёз теперь вон пиджак мокрый.
– Ничего, высохнет, – успокоил её Руднев. – Ты всё-таки расскажи, что у тебя стряслось?
Клавдия зашмыгала носом чаще, но от рёва на этот раз удержалась.
– Андрюшу под арест посади-или-и… – жалобно провыла она.
– Какого Андрюшу?
– Муромова…
– А! – догадался Дмитрий Николаевич. – Это тот, который матрос?
– Да-а…
– За что же его?
– За драку…
– За драку? Он же у тебя вроде тихий? По пьянке что ли угораздило?
Глаза девушки вспыхнули праведным гневом.
– Он не пьёт! – воскликнула она с обидой за своего избранника. – Совсем! Зарок дал, что ни капли в рот не возьмёт, пока интернационал не победит! Он вообще во всех смыслах положительный!