Василек: заклинательница драконов - стр. 20
- Это бескрайняя честь принять такой ценный подарок. И я сразу же его надену. Как милорда Ролдхара увижу.
Дракон был недоволен. Очень недоволен. Тряхнул головой, отошел от меня, бросил обиженный взгляд, в ответ на который я улыбнулась. По-настоящему, от всей души, понимая, что двигаюсь в верном направлении. Вот только это понимание исчезло в тот же миг, когда я оказалась зажата в драконьей лапе и прижата к его сердцу. Аметистовые чешуйки вздрагивали в такт бешеным толчкам, а в следующий миг исчезли, впитываясь в человеческую кожу. Я, вместе с меняющимся драконом, медленно оседала на пол, и вскоре меня сжимал вовсе не дракон. Меня яростно стискивал милорд. Вот только глаза его – драконьи и безумные смотрели как-то страшно.
- Надевай, - прорычал обнаженный владыка, прижимая меня к холодному камню своим телом.
Следуя своему обещанию, я дрожащими пальцами нащупала замочек и с третьего раза защелкнула его на своей шее. Камушек вспыхнул ярко-алым светом, отразившимся в драконьих глазах, и затем стал прежним. Вот только произошедшее дракона весьма разозлило. В человеческом обличье он прорычал так же громко и пугающе, как дракон, а затем впился в мои губы жестким, удушающим поцелуем. Не было того ласкового и нежного мужчины, что трепетно прижимал меня к себе в карете. Был обезумевший зверь, кусающий мои губы, целующий шею так, что наверняка останутся следы: сильно, больно, с рычанием, рождающимся в глубине его груди.
- Милорд, - прохрипела я, придавленная его весом. – Пожалуйста, милорд, остановитесь…
Но он не слышал, покрывая меня жалящими, болезненными поцелуями, задирая ткань моего сырого сарафана, проводя острыми драконьими когтями по моим бедрам.
- Милорд, умоляю, - щеки обожгли слезы. – Прекратите, пожалуйста…
- А ему ты «нет» не говорила, - злобно прорычал дракон. – Ему ты не отказала, Анотариэль!
Отстранившись, зверь заглянул в мои полные слез глаза.
- Кто это был? Кто забрал твою невинность?
- Умоляю… Перестаньте! Мне больно! Ард Нойрман, прошу…
- Ард Нойрман? – во взгляде не осталось ничего человеческого.
Вокруг узкого драконьего зрачка полыхал огонь. Черты его лица напоминали скорее зверя, чем человека, скулы покрылись фиолетовыми чешуйками, которые медленно ползли на шею, грудь и руки владыки. Тучи снова сгустились, небо сошло с ума, разразившись опять дождем.
Дракон опустился и прошептал прямо в мои губы:
- Ты моя! Отныне и навсегда! Советую хорошенько это запомнить!
Сверкнула молния, высветив хищный облик владыки. А затем последовал очередной поцелуй, убивающий во мне веру во все хорошее, уничтожающий надежду на то, что добро способно побеждать, рушащий мою веру в человеческую сущность Ролдхара… Лучше бы он навсегда остался зверем.