Василек: заклинательница драконов - стр. 18
Истина в словах госпожи Венеры. Вот только жить, зная, что у тебя забрали часть воспоминаний, часть твоей жизни – невыносимо. Не смогу я так. Тяготиться буду куда больше. А любое лихо смогу пережить. Любое… Ведь раз воспоминаний владыка лишил, значит стыдится случившегося. А я знать должна. Должна!
- Хорошо, - ведьма поняла без слов и поднялась. Азалия перекочевала на мои колени, подставляя горлышко, которое я с удовольствием почесала, а вскоре и госпожа Венера вернулась. Она вылила содержимое небольшого пузырька в мой чай и скомандовала: – Пей.
Кивнула, ничуть не сомневаясь в принятом решении. Госпожа подхватила чашечку, когда та выпала из моих ослабших рук после трех глотков. Я провалилась в воспоминания.
* * *
Пришла в себя неожиданно и сразу поняла, что лечу высоко над Асторией, крепко зажатая в лапе Ролдхара. Что удивительно, страха совсем не было, ведь зверь ни за что не выпустит меня. Дождь стих, хотя тучи по-прежнему застилали небо, погружая мир в неуютные сумерки. Мне чудом удалось избежать смерти, но владыка спас меня, вытащив из сошедшей с ума Званки. И от этого осознания, стало совсем горько. Я ведь правда допускала мысль о том, чтобы обмануть его и сбежать. Допускала, хотя давала обещание…
Зверь яростными взмахами крыльев вспарывал воздух, от аметистовых чешуек шел пар – таким горячим был ящер и таким холодным воздух. Я чувствовала звериную боль и тревогу, чувствовала страх этого удивительного древнего создания. Страх меня потерять! Его чувства, его сомнения, боль и ярость накинулись плотными змеиными кольцами, принялись душить, вытравлять мою душу. Дыши, Анотариэль, дыши! Добро худо всегда переможет! Он просто испугался. Он испугался, увидев пустую карету, что я оставила его. Просто испугался…
Не имея возможности сделать что-то еще, я осторожно погладила грубую шершавую лапу зверя, чем тут же привлекла его внимание. Едва не взвизгнула, когда перед моим лицом оказалась огромная драконья морда с восхитительно прекрасными, просто волшебными аметистовыми глазами, в которых сейчас бесновалось золотое пламя. Заметив меня, дракон фыркнул, задрал голову наверх и вместе с оглушающим рыком из его груди вырвался столп пламени. Желто-рыжего, опасного, мощного, чей жар ощущался всей кожей.
Полет длился недолго. Описав круг над гнездом, владыка тяжело приземлился на каменную площадку, с которой тут же бросились в разные стороны ожидавшие его прибытия драконы. Вероятно, они ждали, когда Ролдхар примет человеческую ипостась, но этого не происходило.
Меня осторожно поставили на ноги, а в сторону драконов метнулся огненный дождь, обративший всех в бегство. Буквально через пару мгновений я и зверь остались наедине. Дождь прошел, но меня, абсолютно сырую, знобило. Не то от подкрадывающейся простуды, не то от колотивших эмоций. Боль, отчаяние, обида, злость, ярость… Все это превращалось внутри зверя в невероятно опасный коктейль. Мы смотрели друг на друга и молчали. Я боялась даже шевельнуться, а зверь, видимо, убить меня боялся. Погибнуть я не страшилась, а вот потерять владыку – очень даже, потому слова вырвались сами собой: