Ваше Сиятельство 1 (+ иллюстрации) - стр. 36
– Айлин, дорогая, ты не представляешь как это сложно. В суворовке нет поблажек для девушек. Пойми очень важное: ты не воин в душе. Только не обижайся. Ты просто другая: нежная, женственная – именно это украшает тебя. Понимаешь? Ты хороша такой, какая есть сейчас. Зачем тебе издеваться над собой и стараться изменить свое естество через серьезные трудности? – я искоса глянул на нее и встретился со взглядом упрямых синих глаз.
Она говорила о том, что хочет быть со мной, что вынесет любые испытания, а я представлял какие тяготы, прежде всего физические, свалятся на ее неподготовленное, щупленькое тело. Ведь даже на школьной физподготовке Айлин держалась в скромных середнячках. Да, в суворовке учится довольно много девушек, но это другие девушки, как правило, дочери военных, с детства росшие в достаточно суровых условиях. И тут на ум пришла неплохая мысль.
– Ай…линлин, – сказал я, вовремя дополнив ее имя, чтобы избежать обиды, – а ты знаешь, что там же в Редутах есть Институт Умных Машин, почему бы тебе не поступить туда. Он, кажется, находится на соседней улице с Академией Суворова. Тем более тебе механо-биология всегда нравилась. Если ты поступишь на УмМаш, мы сможем видеться часто. Редуты – маленький городок. Когда будут отпускать, вместе будем ездить в Москву.
– Я подумаю, Саш, – отозвалась она, заходя в приоткрытые ворота на школьную территорию.
– Мы это еще обговорим. Вместе подумаем, как нам двоим будет лучше, – заверил я.
Кажется, мои последние слова ее успокоили.
Мы уже поднимались по ступенькам к центральному входу, здесь Айлин всегда забирала свою сумку с учебниками. До начала занятий оставалось еще минут десять. На лестнице и под длинным портиком собралось много учеников, в основном с третьего и четвертого класса. С нашего пятого стояли лишь Лужин и еще паренек из параллельного класса – его фамилию я не помнил. Лужин, увидев меня, живым и практически без смачны синяков на лице, конечно, обалдел – так и застыл с прилипшей к губам сигаретой. Мы с Синицыной безразлично прошли мимо, поздоровались с директрисой на лестнице и поднялись на третий этаж в класс.
Когда мы с Айлин зашли, на миг наступила тишина. Я лишь уловил чей-то шепот:
– Морда целая. Все наврали.
Граф Сухров сидел на последней парте с Грушевой, бесцеремонно поставив ноги на сидение. В темно-сером, расстегнутом до живота костюме, он походил на сердитого демона.
Потом кто-то из второго ряда сказал:
– Розовая дура!
И многие вдруг подхватили:
– Айлин – розовая дура! Айлин – дура! Идиотка конченая! Связалась с неудачником! Его скоро убьют! Скорее бы уже! – орали с разных сторон. В основном братья Брагины задавали тот. Еще Савойский и Адамов – те, кто всегда шестерил перед Еграмом Сухровым.