Ваня, деревенский зомби - стр. 6
– Здравствуй Ванечка, – председателева жена сложила ручки и встала подле меня, – как поживаешь?
«Вот те на! В кои то веки, Марьяна Дмитриевна пожаловали, здоровьицем моим интересуются», – пронеслось в голове моей, а сам отвечаю солидно:
– Да все так же, Марьяна Дмитриевна. Потихонечку живем. Вот ремонт себе мелкий произвожу.
– А, правда, Ваня люди говорят, что зомби не спят совсем? – Спрашивает Марьяна Дмитриевна, а сама смотрит так на меня, хитро,
– Ну как вам сказать, – правда. С тех пор как зомбаком стал, ни разу так и не заснул. Да и без надобности это мне, – я отпустил штанину, убедившись, что дырка от укуса заделана. Убирая нитку с иголкой, продолжил:
– По ночам сижу на крыше, на звезды люблю смотреть.
– Ой, Ванюша! Дело у меня к тебе есть, серьезное. Ты ведь наших местных мужиков знаешь: кто пьян, кто болен. Кто похитрее, все в город сбежали. А мне помощь нужна.
– Это на пекарне, что ли? – глубокомысленно спросил я, поправляя на себе рубашку.
Ни для кого на селе не было секретом, что Марьяна Дмитриевна, жена бывшего председателя затеяла свое небольшое, хлебопекарное производство.
«Малый свечной заводик»!
Все бабы и оставшиеся мужики обсуждали эту новость две недели. Но потом когда опробовали булочки и вкусные коржи хлеба, от «председателевой жены», народ пришел к выводу, что баба молодец, и хлеб ейный вкусен.
Только вот при чем здесь я?
– Марьян Дмитриевн… Вы не сказали, а я здесь-то при чем?
– Да знаешь Ваня, на деревне дел и так немало. А тут еще и пекарня моя. Днем то я и сама могу спечь, но ведь дело какое, несподручно. Кто ж хлеб мой, по вечерам, брать то будет?
Всем с утра подавай свежий, да горячий. То есть, получается, и выпекать его ночью надобно бы. А спать мне, бабе деревенской, когда? Помощник мне надобен, Ваня. Вот я о тебе и подумала. Ты как сам?
– А, что Марьяна Дмитриевна? Нанозомбитехнологию нашу, кефир, пробовали хоть раз? – коварно улыбаюсь я.
– Ой, Ванька, что ты с людьми сделал? Мало того, что все молодухи наши с ума сходят, после баньки твоей. Так теперь про кефир наш, марки: «зомбо-кефир», слава на весь район пошла. Ты парень не вредный, очень даже душевный. Хоть и зомби. Поможешь мне?
– Что делать надо?
– А что делать? Хлеб месить, тесто. Мешки таскать и высыпать, да в печь и обратно хлеб выкладывать. Я те подмогну, покажу, что да и как. Договорились, Вань?
– Ох, ладно Марьян Дмитриевна, приду.
Вот так и стал я печь хлеб по ночам. А что? Дело вроде не трудное: мука сыплется, тесто на дрожжах поднимается. Перекур значится, сижу на крыльце за звездами смотрю. После месится все машинкою, по формам мною распихивается. И в печь ставится. Романтика, и-эх! Хлебный дух везде и, повсюду, мукой присыпан.