Валис - стр. 14

Вовсе не было нужды задавать Жирному праздные вопросы вроде: «Способен ли Бог создать такую широкую канаву, которую сам не в состоянии перепрыгнуть?» Хватало вопросов вполне реальных.

Наш приятель Кевин всегда начинал одинаково. «Как насчет моей кошки?» – спрашивал он. Несколько лет назад Кевин вышел вечерком прогуляться со своей кошкой. Кевин, болван, не взял кошку на поводок, та выскочила на дорогу и тут же угодила прямехонько под переднее колесо первой же машины. Когда он притащил то, что осталось от кошки, домой, она была еще жива, пускала кровавые пузыри и смотрела на Кевина глазами, полными ужаса.

Кевин любил говорить:

– Когда настанет Судный день и я предстану перед Великим Судией, я скажу: «Погодите-ка минутку», а потом вытащу из-за пазухи свою дохлую кошку. «Как вы объясните это?» – спрошу я его.

К тому времени, любил говаривать Кевин, кошка окоченеет как сковородка, и он возьмет ее за ручку – ее хвост – и будет ждать удовлетворительного ответа.

Жирный сказал:

– Ни один ответ не удовлетворит тебя.

– Ни один твой ответ, – хмыкнул Кевин. – Ладно, Бог спас жизнь твоего сына, но почему он не задержал мою кошку на пяток секунд? На три секунды? Что ему стоило? Ну конечно, что ему до какой-то там кошки?

– Послушай, Кевин, – вмешался однажды я, – тебе стоило бы взять кошку на поводок.

– Не в этом дело, – заметил Жирный. – У него пунктик. Тревожный симптом. Для Кевина кошка – символ всего, что он не понимает в этом мире.

– Я прекрасно все понимаю, – заявил Кевин с горечью. – Я просто думаю, что все это чушь собачья. Бог или беспомощен, или туп, или ему насрать. Или все вместе. Он злобный, тупой и слабый. Надо бы мне завести свою экзегезу.

– Но с тобой ведь Бог не говорит, – сказал я.

– Знаешь, кто говорит с Лошадником? – прошипел Кевин. – Кто на самом деле говорит с Лошадником среди ночи? Обитатели планеты Тупиц. Жирный, как ты там называл Мудрость Господню? Святое – что?

– Айя София, – ласково ответил Лошадник.

– Как ты говоришь? – озлобился Кевин. – Айя Тупица? Святая Тупица?

– Айя Морон. – Лошадник всегда сдавался. – Moron[6] – это греческое слово, как и Айя. Я это обнаружил, когда искал, что такое оксюморон.[7]

– Не считая того, что суффикс «он» – это окончание среднего рода, – заметил я.

Можете представить, куда нас обычно заводили теологические дискуссии. Три некомпетентные особи, несогласные друг с другом.

А еще был наш друг Дэвид – католик, и девушка, умирающая от рака, – Шерри. Наступила ремиссия, и ее выписали из больницы. Слух и зрение у нее становились все хуже, а в остальном Шерри чувствовала себя неплохо.