В высших сферах - стр. 32

Голос Стабби Гейтса загремел:

– Да знаю я это, но хоть на пять чертовых минут неужели вы не можете забыть вашу чертову бюрократию? – Он не намеревался давать волю гневу, но презирал, как все моряки, чиновников, служащих на берегу.

– Хватит! – резко произнес чиновник, сверкая глазами.

Тут вышел вперед капитан Яаабек. Находившиеся в комнате моряки замерли.

– Вам, может, и хватит, упрямый вы осел! – произнес Стабби Гейтс. – Но когда малый почти два года не сходил на берег, а на пороге Рождество…

– Гейтс, – спокойно произнес капитан. – Закончим на этом.

Воцарилась тишина. Чиновник Иммиграционной службы покраснел, потом успокоился. Теперь уже он засомневался и посмотрел на Стабби Гейтса.

– Вы что, утверждаете, – сказал он, – что этот человек по имени Дюваль два года не был на берегу?

– Ну не совсем два года, – спокойно вмешался капитан Яаабек. Он хорошо говорил по-английски, лишь с легким налетом своего родного норвежского. – С тех пор как этот молодой человек сел безбилетником на мое судно двадцать месяцев назад, ни одна страна не разрешила ему сойти на берег. В каждом порту мне говорили одно и то же: «У него нет паспорта, нет никаких документов. Значит, он не может покинуть вас. Он – ваш». – Капитан поднял свои крупные руки моряка и в вопросительном жесте расставил пальцы. – Так что же мне с ним делать – отдать его рыбам на съедение, потому что ни одна страна не впускает его?

Напряжение рассосалось. Стабби Гейтс молча отошел в знак уважения к капитану.

Чиновник Иммиграционной службы – уже совсем не резко – с сомнением произнес:

– Он утверждает, что он француз, так как родился во Французском Сомали.

– Это правда, – сказал капитан. – К сожалению, французы тоже требуют документы, а у этого человека их нет. Он клянется мне, что у него никогда не было бумаг, и я ему верю. Он честный и хороший работник. Это можно понять за двадцать-то месяцев.

Анри Дюваль следил за обменом репликами, переводя с надеждой взгляд с одного лица на другое. Теперь он посмотрел на чиновника.

– Мне очень жаль. В Канаде он не может сойти на берег. – Чиновник был явно смущен. Несмотря на внешнюю суровость, он не был жестоким человеком и порой хотел, чтобы правила на его работе были более гибкими. И чуть ли не извиняющимся тоном он добавил: – Боюсь, я ничего не могу тут сделать, капитан.

– Даже ни одной ночи на берегу? – не отступался Стабби Гейтс со свойственным кокни упорством.

– Даже ни одной ночи. – Ответ прозвучал непреклонно. – Я сейчас составлю соответствующий приказ.

С тех пор как судно стало у причала, прошел час и начали спускаться сумерки.