В твою любовь. Рискуя всем - стр. 7
Я вовремя осеклась и перевела дух. Не зная, в каком сейчас состоянии Ким и Лэн, я не могла сказать больше, чтобы не подставить их, ведь вся информация была у них на руках. Надеюсь на это. Ричард же осуждающе фыркнул, совершенно не желая и не пытаясь вникнуть в мои разъярённые, пламенные речи:
– Печально осознавать, что ты мало того, что сбежала и стала солдатом, так еще и связалась не с тем человеком! Стала пособницей преступника! И продолжаешь защищать Эммерсона даже после смерти!
Я швырнула в его сторону старые окровавленные бинты, на повышенных тонах почти переходя в истерику:
– Не смей говорить так о Норде! Он не виновен! Вся эта ситуация была создана Максом и Сэмом, чтобы устроить революцию на Островах! У вас под носом!
– В любом случае, его больше нет, – слова, отчеканенные злым и твердым тоном отца, вновь выбили почву из-под моих ног, словно о смерти Норда я узнала только что: – И отвечать за всё лишь тебе, как его самому… близкому союзнику.
Ричард на секунду-другую внимательно вгляделся в меня и после почти шепотом пробормотал:
– Не могу поверить, Грейс, что ты уехала на Острова, и вот так доверилась, отдалась мужчине, который даже не смог тебя защитить. Где было твоё благоразумие? О чём ты только думала?..
Дополнительно анализировать его слова и углубляться в них не было смысла – и так было ясно, что он в курсе всех событий и моих отношений с Нордом. Благодаря Тому.
Сил на то, чтобы спорить и продолжать отстаивать правду перед «глухим» ко всему человеком, не осталось, и я лишь горько усмехнулась, одарив отца максимально ненавистным и презрительным взглядом:
– Благоразумие, выбитое твоими кулаками, осталось на Материке, папа… А теперь уходи. Уходи и никогда больше не возвращайся.
Всего лишь на миг, на краткий, но одновременно такой бесконечно долгий миг, мне показалось, что он либо грубо оскорбит, либо снова, как когда-то, ударит меня в ответ. Но рука отца дрогнула, так и не поднявшись. Он, лишь сгорбившись, молча развернулся и захлопнул за собой дверь, покинув камеру.
Тупая боль в бедре и застывшая кольями в глотке ярость выплеснулись в очередные слёзы, которые я была не в силах сдержать. Чувствуя себя растоптанной и уничтоженной, забралась на узкую койку и легла в позе эмбриона, поджав к себе ноги.
Я благодарна отцу, несмотря ни на что. Ведь если бы не он и не его методы воспитания, я, возможно, так и осталась бы на Материке. И никогда не встретила бы друзей, не познала бы боль тренировок и настоящих боевых действий, не вкусила бы «Тиррарии». Не попыталась бы обрести себя и не узнала бы о своих скрытых талантах.