В сторону лирического сюжета - стр. 18

. Утренняя заря, никогда не переходящая в день, получает статус мифологемы, как и Нереида, которая только предсказывает Афродиту. Символика и семантическая нагрузка На утренней заре в «Нереиде» становятся еще более очевидными, если сравнить с автоцитацией Пушкина всего через пять лет: На утренней заре пастух / Не гонит уж коров из хлева. Повтор фразеологизма в IV главе «Евгения Онегина», знакомый всем с детства, выглядит самопародированием, даже при условии, что Пушкин забыл о его присутствии в «Нереиде». Один и тот же поэтизм, те же самые слова приобретают в двух текстах различный смысл. В прежние времена это объяснили бы разницей между романтическим и реалистическим стилями, теперь же такая практика стала неактуальной, и мы будем здесь говорить о различии образа-мифологемы и образа, ориентированного на эмпирическую реальность. Кстати, пародирование делается заметнее, потому что На утренней заре удерживает оттенок высокого стиля. Происходит это из-за наличия еще одной «утренней зари» в самом начале XLI строфы четвертой главы «Онегина»: Встает заря во мгле холодной, которая имеет другие коннотаты.

На частном сравнении в общей характеристике «Нереиды» мы завершили рассмотрение мифологического опыта Пушкина.

В заключение раздела вторично обратимся к Пушкину. На этот раз возьмем большое стихотворение с полным подобием повествовательного сюжета. Правда, оно снова является мифологическим и, скорее всего, окажется вненарративным, зато можно надеяться на то, что отчетливей выступят различительные формы.