В шаге от пропасти - стр. 107
— Что ты себе позволяешь?
— Ир, ну хватит, мы же взрослые люди.
— Вот именно потому, что мы взрослые люди, ты должен уяснить. Я не собираюсь с тобой спать, — чеканя каждое слово, заявила Ирина.
От возмущения щеки ее полыхали ярким румянцем, а глаза словно метали молнии. У Кирилла перехватило дыхание — в гневе она была еще прекраснее. Не поверив в серьезность ее слов, он решил идти напролом. Откинул одеяло и, гордо продемонстрировав мужское достоинство, снисходительно попросил:
— Ну хотя бы поцелуй его, он-то тебя хочет…
Ира скользнула взглядом к паху, но не увидела ничего для себя нового: небольших размеров член в поросли жестких волос. Кир не являлся любителем интимный стрижек, раньше ее это не волновало, а сейчас вызывало отвращение. Невольно представив, как дотронется до этого безобразия губами или языком, она зябко передернула плечами. Желудок скрутил сильный мышечный спазм, а к горлу резко подступила тошнота. Нервно сглотнув, Ирина попятилась к двери.
— Ну же, Ир! Когда ты успела стать такой недотрогой? — подбодрил ее Кирилл и встал с постели. — Смотри, я могу подумать, что у тебя кто-то есть.
Ира не смогла ничего ответить — реакция организма не оставила выбора. Прикрыв рот ладонью, она выбежала за дверь и закрылась в ванной комнате.
Московская область. БО «Васильки»
Находясь на границе сна и реальности, Громов блуждал в глубинах сознания, тыкался, как слепой котенок, ища выход из лабиринта, но неизменно нарывался на глухую стену. Абсолютная темнота и звенящая тишина не предвещали ничего хорошего. Сил не осталось, руки давно опустились, но он упрямо продолжал искать Ирину, потому что чувствовал, что в его памяти она еще жива.
Он знал, что протянет совсем недолго — из этого подвала выносят только вперед ногами, Бушин, как хищник, почуяв запах крови, уже ни за что не выпустит свою жертву. Будет играть, мучить, изводить пытками и наслаждаться причиненными страданиями. Тимур смирился, принял свою судьбу как данность, и единственное, чего ему хотелось сделать напоследок — это прижаться к любимой женщине, ощутить тепло ее нежной кожи, вдохнуть знакомый запах и, хотя бы на миг, забыться в ее объятиях.
— Тимур! — вдруг услышал он пронзительный крик Романовой и сломя голову помчался на звук.
Успел как раз вовремя, схватил ее за запястье, не позволив упасть в глубокую бездну. Не говоря ни слова, подхватил на руки и пошел по узкой тропинке, пролегающей по самому краю пропасти.
Крепко прижимая Иру к себе, он чувствовал, как душа его вновь оживает, почти потухший огонь разгорается с новой силой.