В шаге от пропасти - стр. 109
Он хорошо помнил этот недобрый огонь в глазах, который появлялся в предвкушении очередного жестокого зрелища. Внутренне содрогнулся, осознавая, что в сегодняшнем спектакле главный герой — он сам, и Бушин не остановится, пока не получит необходимых для него эмоций.
— Карина поведала о твоих темных делах…
Громов лишь ухмыльнулся: он в ней не сомневался, рано или поздно это должно было произойти. Изначально понимал, что она гнилая до мозга костей, и, если бы не безвыходная ситуация, никогда не обратился бы к ней за помощью, но на кону стояла жизнь Иры, выбирать не приходилось. Тимур рискнул всем и проиграл подчистую. Но, не сделай он этого, все могло быть еще хуже.
— Только не надо дурака включать, ответь на мои вопросы, и я обещаю, умрешь ты быстро, — попытался договориться Гитлер, предполагая, что Громов захочет облегчить свою участь и не будет упорствовать.
— Да пошел ты! Нихера я тебе не скажу! — скривившись от отвращения, ответил тот и, не сдержавшись, плюнул ему в морду.
Давно мечтал так поступить, с самого первого дня их знакомства. Тимур презирал управляющего всеми фибрами души, а после того, как он посмел дотронуться до Иры, и вовсе воспылал лютой ненавистью.
Лицо Бушина исказила злобная гримаса. Первая мысль, пришедшая в голову, была прикончить Громова прямо сейчас за нанесенное оскорбление, но он быстро взял себя в руки. Вытерся рукавом и гневно процедил:
— Ответ не верный.
Затем отошел на приличное расстояние и кивнул охранникам, стоящим по обе стороны от него.
Яркий свет слепил глаза. Тимур не видел, что происходит вокруг, но инстинктивно приготовился к худшему. Один кулак угодил в скулу, второй — в губу. Металлический привкус, появившийся во рту, заставил поморщился, но он промолчал.
— Ну что? Одумался? — бесстрастно спросил Адольф Михайлович, вдоволь насладившись процессом.
— Это все, на что вы способны? — Тим попытался вывести его из себя и приблизить развязку.
— Ну и зря.
Удары посыпались со всех сторон. Били сильно, совершенно не заботясь о том, куда попадают. Боль жгучей волной разлилась по всему телу, скрутила так, что невозможно было даже вдохнуть. Но Громов мужественно терпел, не коим образом не показывая свои страдания. В какой-то момент все вокруг начало расплываться, и он наконец провалился в спасительное небытие.
— Хватит! — рявкнул Гитлер, заметив, что Тим отключился. — Привести в чувство! Быстро!
Он нервно мерил шагами пространство, пристально наблюдая за тем, как охранники колдуют над его жертвой, и очень надеялся, что они не перегнули палку — если Тимур сдохнет сейчас, ему самому придется несладко, ведь скрывать важную информацию от Хана долго не получится, а рассказать ему об этом промахе, значит, подставить под сомнение свою квалификацию.