В прошлом веке… Рассказы, эссе - стр. 33
Вот – как он приходил ко мне в гости… Он боялся прийти не вовремя. Выжидал недельку-две, чтобы потом зайти, как бы случайно. Мы пили чай, и Коркемжан, чтобы не нанести хозяевам материального ущерба, обходился одним кусочком сахара. Всегда чистый, выбритый деликатный.
Называть ли это интеллигентностью? Просто – воспитанный? Нет… Всё-таки интеллигентность – это воспитанность, которая завязана в комплексе с мозговыми процессами, интеллектом. Противоположность интеллигентности – хамство. И то и другое – наш, отечественный продукт.
Образование – это песня отдельная. Сколько мы знаем людей, будто образованных. И два, и три высших образования… Мы видим целую Государственную Думу – кого из них можно назвать интеллигентами, много ли их там?..
Коркемжан долго был без работы. Каждое утро ходил в контору, но подходящего для него занятия не находилось. Зима – вообще на селе мёртвый сезон. Всех рабочих до марта отправили в отпуск без содержания. А Коркемжан всё равно ходил в контору каждое утро, надеясь, что окажется где-то нужен. Семеро детей…
И чудо случилось. Его взяли на ферму сторожить скот!
Конец января. Вечер. Я поднимался на крыльцо, когда услышал радостное приветствие Коркемжана. Я узнал про его новую работу. Он кричал мне об этом через дорогу. И, что завтра он уже выходит. А это значит, что Коркемжан получит право на клочок добавочного сена, которое выдают рабочим отделения, мешок-другой отходов. В общем – счастье нашего сельского белого человека.
Утром я шёл доить корову и увидел, что перед домом Коркемжана бульдозер Кольки Краснослободцева старательно расчищает снег. Ничего особенного. Зима. Наши с Коркемжаном дома на окраине – их всегда заносило по самые крыши. Только никто с бульдозером на наш край не заезжал. Чего из-за двух домов жечь солярку?
А тут Колька ездил возле дома Коркемжана и взад, и вперёд и совсем не думал о солярке.
Что-то нехорошее почудилось мне в этой внимательности нашей сельской администрации.
Бросил ведро, подошёл к трактору. Колька остановился, наступил на гусеницу, спрыгнул: – Из больницы должны привезти Коркемжана. Ночью случился инсульт. В сознание не приходил…
Эта картинка – как в морозное январское утро ездит перед домом бульдозер, расчищает снег, запечатлелась, зафиксировалась у меня в памяти, хотя прошло уже много лет. Так чётко… Утро… Солнце зависло в густой морозной дымке. Снег под калошами скрипит. И – шум трактора…
Это так страшно…
Уроки
Владимир Васильевич сентябрьской ночью залюбовался. Темень, хоть глаз выколи, но звёздно. Искры рассыпались в небе и замерли. Изредка только с треском прорывается к земле оборвавшаяся звёздочка, сгорает, и в воздухе остаётся запах то ли бенгальской свечки, то ли озона. Пахнет ли озон? – задумался Владимир Васильевич. Прижал покрепче к груди пустые мешки и продолжил скорбный свой путь на деревенский ток.