В поисках шестого океана. Часть первая. Безмятежность - стр. 8

Папины рассказы были веселыми и бесхитростными. Это были истории про отважных людей и путешественниках, о богах и героях, о великих полководцах и простых моряках. Мамины сказки были волшебными и запутанными. Некоторые из них неожиданно обрывались, и мне приходилось полночи придумывать им конец. В этих сказках непременно были короли, гномы, гоблины и ведьмы. Однажды мама заговорила о русалках и водяных, но папа оборвал её рассказ.

– Подумай, Гленн, где мы живем! Ты хочешь, чтобы Софи боялась засыпать по ночам?

Папа был прав.

Однажды я прочитала легенду об осьминоге, который обвивал щупальцами корабли, ломал их и утаскивал на дно. Я плакала и вздрагивала всю ночь, прислушиваясь, не поднимается ли из глубин морское чудище. На следующее утро папа повел нас в ближайший портовый ресторан, и мы торжественно съели спрута, образ которого так мучил меня всю ночь. С тех пор морское чудовище представляется мне бездыханным мешком, политым соусом на серебряном блюде.

Вообще, все живые существа в моём представлении делились на еду и друзей. Когда мы готовили рыбу, папа говорил: «Всё справедливо. Сейчас мы едим их, а когда-нибудь они съедят нас». С курицами тоже не было проблем. Много раз я глядела им в глаза, пытаясь понять, о чем они думают, но так и не получила ответа. Поэтому птицы были отправлены мной в разряд пищи. А вот остальные животные… Коровы смотрели добрыми и беззащитными глазами. Они давали молоко, масло, сыр, и есть говядину мне казалось просто неприличным. А когда я узнала, что такое «телятина», то рыдала, и меня тошнило целую неделю. Мне представился мягонький нежный телёночек на тонких ножках, тёплый и беззащитный. Как его можно есть? Это всё равно что есть младенчика.

Когда однажды мы побывали на ферме, я посмотрела всем животным в глаза и поняла, что никогда не смогу их есть. Даже туповатых баранов. Даже отвратительных свиней. После этого я устраивала истерику, если обнаруживала в своей тарелке мясо. Мама очень беспокоилась, не повредит ли мне отсутствие мяса, уговаривала, ругалась и даже водила к одному французскому доктору. Но доктор сам оказался приверженец вегетарианства, и мы с ним быстро нашли общий язык. С тех пор мама меня больше не донимала.

Папа относился ко мне более внимательно, чем она. Никогда не заставлял меня есть то, что я не хотела. Закупками занимался тоже он. Постепенно мясо исчезло из наших корабельных запасов и больше уже не появлялось.

Сам папа раз в месяц сходил на берег «заниматься пьянством и пожиранием животных». Мама почему-то сильно переживала в эти дни. Я утешала её чем могла: