В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси - стр. 2
Не знаю, как, но вскоре Гостомысл узнал, что у него есть наследник, наверное, это было самой большой радостью в его жизни.
Казалось, что теперь бог русичей Перун дотянулся и до датских берегов, все переменилось в один миг. Но если чего-то требовалось от королевы, то родить для короля еще одного наследника, а как по-другому?
Пока он не появится на свет, моя мать останется для них чужой, это тоже все понимали. Но ей и самой, и Рюрику нужно было тверже стоять на ногах в чужом мире, потому она с волнением и тревогой ждала второго ребенка. За великодушие к ней, надо было отблагодарить короля, и она стремилась это сделать. Но к тому времени они уже полюбили друг друга, и все было немного проще, чем в самом начале. Она была с победителем. Но подчинить ее оказалось не так просто.
Если бы не Рюрик, то трудно было бы сказать, как все бы закончилось. Только мой братец появился на свет, примирив непримиримое, само о том не ведая. Тогда отец стал ждать от нее своего наследника.
Глава 2 А появилась дочь
Я стала для них крушением надежд, когда вместо наследника появилась на свет.
– Всеслава, – горестно усмехнулась матушка, словно она была повинна в том, что тут творилось.
Старуха-служанка Гида потом так часто рассказывала мне о том первом и печальном дне. Обе они так уверились, что и на этот раз будет мальчик, что о девочке и думать не хотели. Но боги и рожаницы распорядились по-другому, и с моим вторжением в этот мир следовало примириться.
Отец возмущался меньше, может, боялся прогневить богов, понимая, что ничем хорошим бунт никогда не закончится. Говорят, он даже на руки меня взял, когда ввалился в покои матушки. Но это была только мгновенная вспышка радости, она так же быстро и погасла потом. Но он ждал еще одного ребенка, не сомневаясь, что она подарит ему наследника.
Княгиня исполнила свое обещание. В положенный срок на свет появился Орм. На этот раз она светилась от счастья и гордо показывала младенца отцу и всем, кто осмелился к ней заглянуть.
Матушка стала вспоминать свое детство: говорила про огромный мрачноватый замок, в котором всегда было холодно.
Молчаливые воины, шумные только на пирах и состязаниях, когда конунг удалялся, и они оставались с воеводами, гарольды с их трубами и песнями, возвещавшие о важных событиях, призывавшие всех явиться в гридню.
Она припоминала саги, которые слышала еще в детстве, они были длинными и непонятными, а потому слушать их было скучно. Я от этих протяжных песен часто засыпала, что сердило матушку. С ней почти все время оставалась молчаливая и преданная Гида, избранная для девочки в служанки, чем та очень гордилась.