В плену у платформы. Как нам вернуть себе интернет - стр. 4
Рассматривающийся в этой работе период с 2019 по 2021 год (условно: от Брекзита и Трампа – к ковиду) можно характеризовать и как стазис, и как кризис, когда старое отказывается умирать, а новое – рождаться. По мнению итальянского социолога Паоло Гербаудо, «нынешнюю политическую эпоху лучше всего понимать как большой откат экономической глобализации. Это момент, когда координаты исторического развития переворачиваются, опровергая многие господствующие политические и экономические установки предыдущих десятилетий. Имплозия неолиберальной глобализации – это не просто момент регрессии, но потенциально и фаза реинтернализации» [4]. Нехватка необходимого альтернативного, переворачивающего ситуацию мышления стала ощущаться повсеместно [5]. Негативные следствия развития веба не получилось предугадать, и проблемы начали накапливаться. Менеджеры предпочли переменам безопасность и контроль; их выбором был PR, а не критика. Перефразируя Тайлера Ковена, результатом стала сетевая беспечность.
Ковидные ограничения соединили беспечность и комфорт некоторых с массовым отчаянием, одиночеством и кризисом здравоохранения для большинства, усиливая существующее неравенство и подпитывая кризис политического представительства. В ситуации, когда многие работали в «дырах» [6], в дезинфицированных и джентрифицированных зонах [7], общим чувством становилось онемение. Растущее количество смертей и ужасающая скорость распространения вируса для многих достигли точки кипения именно в повторении одного и того же. Эмоции, сострадание и эмпатия удалились во внутренний заповедник жалкого Я. Во время локдауна вездесущий интернет стал сценой интенсивной интериорности. Дом стал убежищем современной жизни. Кухня стала аудиторией, спальня – одновременно шопинг-моллом, рабочим местом, рестораном и развлекательной зоной.
«Все революции – это провалы, но это не одни и те же провалы», – заметил однажды Джордж Оруэлл. То же самое и с цифровой революцией. Датафикация мира неизбежна, это очевидно. Мы достигли той точки, когда платформу можно объявить дисциплинирующей машиной в духе клиники, школы, фабрики и тюрьмы [8]. Нас не должно больше удивлять, что это не только депрессивная, но и репрессивная власть. Отношения власти меняются и обретают новую форму, когда социальное разрастается «бесплатным» (free) и бесперебойным способом. Однако коллективное создание понятий, объясняющих коллапс социального, всё еще не работает. Невыносимым становится сам парадокс между обещанием и реальностью – между идеей раскрепощения и децентрализации и по иронии депрессивной зависимостью от социальных медиа. Можем ли мы честно поговорить о социальной привычке расти в масштабе, двигаться в сторону одного и того же продукта, которым пользуются все вокруг? Почему разнообразие и различие здесь не работают? Как только Фейсбуки становятся неразличимы на уровне стандартов и протоколов, то простые пользователи, слишком занятые своими делами, уже не имеют ресурсов для того, чтобы поставить ситуацию под вопрос. Желание межоперационного глобального обмена попросту слишком сильно.