В плену Отражения - стр. 18
- Да, есть Светка – и нет Светки, - грустно сказала Люси по-русски, ковыряя вилкой еду на тарелке.
Тони вопросительно посмотрел на нее, Питер перевел.
- Извини, Тони, - Люси перешла на английский. – Возможно, мы недооценили проблему, но я привыкну. Не подумай только, что жалею. Что мы пригласили вас. Ни в коем случае.
Тони промолчал. Что тут можно было ответить?
После обеда Люси предложила выпить кофе всем вместе, но Тони сказал, что хочет поговорить с Питером. Они ушли в библиотеку, сели у камина. Джонсон подал им кофе, поставил на стол графин бренди, при этом вопросительно посмотрев на Тони. Тот едва заметно кивнул.
- Перестаньте уже переглядываться с Джонсоном, - сказал Питер, когда дворецкий вышел. – Вы как два заговорщика.
- Нам надо кое-что обсудить, Питер, - решился Тони. – Разговор серьезный.
- Да, надо, - Питер кивнул, глядя на огонь сквозь наполненный бокал. – Может, начнем с мисс Холлис? Интересно, Света в курсе, что ты с ней спал?..
4. 4. Эйфория
Я хотела ответить сестре Констанс, но Маргарет не могла сказать ни слова. Разумеется, этого же не было в сценарии. Но, черт возьми, как?..
- Я вижу, ты можешь говорить только то, что уже когда-то говорила Маргарет. Так я и думала. Ты призрак в ее теле. А ее дух, видимо, сейчас пребывает в твоем. Хотела бы я знать, где. Или лучше сказать «когда»?
Старуха подошла к очагу, перевернула палкой запеченного ежа. Потом с усилием откинула тяжелую крышку сундука, обитого железными полосами, достала холщовый мешочек и маленький сосуд с притертой пробкой.
- Попробуем дать тебе свободу, - сказала она, возвращаясь к очагу.
Бросив в котелок пригоршню сухих трав из мешочка и подлив несколько капель едко пахнущего снадобья из сосуда, сестра Констанс снова принялась помешивать вино деревянной ложкой с длинной ручкой. Она молчала, а значит, молчала и Маргарет. Как статист, который даже пошевелиться не может, пока ведущий артист не подаст свою реплику.
Не знаю, во что играют современные дети, а я когда-то часто изображала Василису то ли Премудрую, то ли Прекрасную. Из страшной сказки, где разноцветные всадники, на палках черепа со светящимися глазами и куколка-помощница, которую бедная сиротка Василиса кормила ржаной краюшкой. А главное – в сказке была баба-яга, к которой Василису послала за огнем злая мачеха.
Я забиралась под стол со свисающей до пола скатертью и кормила горбушкой рыжую куклу Риту (а потом съедала сама). Вместо черепов у меня были ботинки, надетые на швабру и лыжные палки.
И сейчас я снова почувствовала себя Василисой у бабы-яги. Темная покосившаяся избушка – почти на курьих ножках, дым из очага уходит в потолок, сгорбленная седая старуха варит зелье в котелке. Разве что волшебной куколки у меня нет.