В ожидании полнолуния. Женский роман с мужскими комментариями - стр. 38
При переезде я с удовольствием избавилась от груды старого хлама, который оставила бабе Варе. Та была рада, говорила, что всё пригодится в хозяйстве, и просила её навещать, потому что привязалась ко мне за те годы, что мы жили по-соседству, как к дочке. Я обещала иногда наведываться, подспудно понимая, что вряд ли когда-нибудь выберу время для визита.
Я не знала, нужно ли позвать Его с собой на новую квартиру. Но решила, что не стоит. В конце концов, мы были здесь временными жильцами, а Он – постоянный. Пусть остаётся, Он же привык к своему дому, а в моём новом пристанище, возможно, обитает другой Домовой.
Несколько дней в связи с переездом я не выходила на работу. А когда появилась в родном коллективе, шефа застала в компьютерном зале. Он обсуждал с Вадимом особенности воспитания собак различных пород. Я присела на подоконник и стала слушать, а Чернов продолжал, как ни в чём ни бывало, будто и не заметил моего внезапного появления.
У Андрея был огромный мраморный дог, и сейчас он рассказывал, как однажды пришлось здорово отходить псину палкой, поскольку та стала кидаться уже не только на чужих, но и на своих. Чернов был добрым человеком, и мне трудно было представить его, лупящим почём зря бедного пса. Впрочем, и суровым шеф, если надо, тоже быть умел.
– Зато теперь собака знает, кто в доме хозяин, – завершил Андрей рассказ.
– Это, конечно, ты? – спросила я.
– Почему я? Моя Ирина. Как закричит своим визгливым голосом – все сразу по местам, – рассмеялся Андрей.
И я подумала, что он не любит свою жену. Голос любимой никогда не кажется визгливым.
– А я себе котёнка завела, – похвасталась я. – Совсем крохотулечка. Назвали Баксиком, чтобы в новом доме деньги водились. Сиамский. Вчера купили с Митькой на рынке. Ребёнок так рад! Только почему-то наша киска не ест ничего: ни молока, ни колбасы.
– А, может, он ещё и лакать не умеет, – подал идею Вадим.
Такая мысль не приходила мне в голову.
– Его надо из пипетки кормить, – сказал Андрей. – Кот или кошечка?
– Конечно, кот! В моём доме может быть только одна-единственная женщина – это я!
– Ты лучше квартирой похвастайся, «единственная женщина», – рассмеялся Андрей.
И я принялась хвастаться квартирой, а когда Чернов, вызванный секретарём, вышел, без всякого перехода спросила у Вадима:
– Слушай, а ты был на похоронах нашего Лёши Горелова?
– Был. А чего ты вдруг вспомнила?
– Видишь ли, тут ко мне Лёшина мама приходила. Там какая-то тёмная история с квартирой. Я тут завертелась со своим переездом, а надо бы взяться за это дело… Скажи, а как выглядел Алексей в гробу?