В ожидании дождя - стр. 36

умом не понять. В прошлом году, например… Молодая мать, в Брайтоне. Любила своего мужа, своих детей и свою собаку. Работа отличная. С родителями отношения просто прекрасные. Никаких финансовых трудностей. Так вот, ее лучшая подруга выходит замуж, а она – подружка невесты. После свадьбы она едет домой и вешается в ванной, даже не сняв это уродливое платье из шифона. И возникает вопрос: что на свадьбе ее к этому толкнуло? Она была тайно влюблена в жениха? Или в невесту? Или вспомнила, как сама выходила замуж, вспомнила все свои надежды и поняла, насколько они оказались далеки от действительности? Или ей просто надоело жить? – Джоэлла медленно пожала плечами. – Я не знаю. И никто не знает. Но точно могу сказать – никто, вообще никто из ее знакомых – не ожидал, что она так поступит.

Мой кофе остыл, но я все равно сделал глоток.

– Мистер Кензи, – произнесла Джоэлла Томас, – Карен Николc покончила с собой. С этим спорить бесполезно. А спрашивать почему – пустая трата времени. Кому от этого легче станет?

– Вы ее не знали, – сказал я. – Для нее это было явно не нормальное поведение.

– Нормального поведения вообще не бывает, – сказала Джоэлла Томас.

– Вы выяснили, где она жила последние два месяца?

Она покачала головой:

– Выясним, когда домовладелец захочет сдать ее квартиру еще кому-нибудь.

– А до тех пор?

– А до тех пор она мертва, и на задержку с квартплатой ей плевать.

Я закатил глаза.

Она закатила свои. Затем наклонилась ко мне и уставилась на меня своими призрачными глазами:

– Можно вас спросить?

– Конечно, – сказал я.

– И не поймите мой вопрос неправильно, поскольку вы похожи на адекватного человека.

– Спрашивайте.

– Вы с Карен Николc встречались сколько? Один раз?

– Ага, один.

– И вы верите мне, что она покончила с собой без посторонней помощи?

– Верю.

– Ну тогда, мистер Кензи, с какой стати вы так интересуетесь, что с ней случилось до этого?

Я откинулся на спинку стула.

– У вас никогда не бывает такого чувства, что вы облажались? И вам хочется все исправить?

– Бывает.

– Карен Николc, – сказал я, – оставила сообщение на моем автоответчике. Это было четыре месяца тому назад. Она попросила перезвонить. А я не перезвонил.

– И?

– И не перезвонил я ей вовсе не по какой-то благородной причине.

Она надела свои очки, позволила им скользнуть по носу. Взглянула на меня поверх линз:

– Стоп, то есть вы считаете себя настолько крутым, что, если бы просто перезвонили ей, то сейчас она была бы жива?

– Нет. Я считаю себя в долгу перед ней, потому что не пришел ей на помощь, и по дурацкой причине.

Она уставилась на меня, чуть приоткрыв рот.