В объятиях страха - стр. 47

— Степан, извини меня за вчерашнее, — сказала я и, покраснев, вручила ему кастрюльку, укутанную пуховым платком, который я нашла в запасах Любаши. — Вот, это тебе.

— Что это? — Он опустил удивленные глаза на кастрюлю.

— Пирожки... С капустой и ещё с вареньем.

— Не стоило, Тая.

Я почувствовала, как меня заполняет отчаяние. Дура! Испортила отношения с единственным человеком, которого здесь знаешь и который мог тебе помочь. Сама виновата.

— Жаль. Я от чистого сердца. — Я потянулась за кастрюлей, стараясь скрыть, как мне больно.

Конечно, он обиделся. Кто бы не обиделся? Помогал тебе помогал, а ты его к черту послала. Неблагодарная!

Степан кастрюлю не отпустил и, улыбнувшись, сказал:

— Тая, я мел в виду: не стоило извиняться. А вовсе не то, что не стоило печь пироги. Кто ж от пирогов отказывается? — засмеялся Степан и потянул кастрюлю к себе.

Так как я все ещё держала её с другой стороны и вовремя не отпустила, руку прострелила боль, и я поморщилась. Это не скрылось от Степана.

— Проходи. Холодно на улице стоять.

На этот раз я вошла в его дом без опасений.

Скинув куртку, я прошла вслед за Степаном на кухню.

— Чаю? — предложил он.

— Лучше кофе, — попросила я. — Извини, что выгнала тебя вчера... и что сорвалась.

— Не нужно извиняться, — не поворачиваясь, сказал он. — Что бы ты обо мне ни думала, я желаю тебе только добра.

Эта фраза заставила меня вздрогнуть от страха. Паника снова захлестнула меня.