В небо на сломанных крыльях. Как мы на костылях и каталках спасали Вселенную - стр. 17
Я переоделся в санаторскую одежду. И меня отправили в кинозал, где был наш учебный класс. Посадили меня за свободный стол. Енот двумя столами позади сидел с девчонкой какой-то. Он тоже мой одноклассник, забыл тебе сказать…
Тут нужно небольшое отступление. Да, наш Санаторий был круглогодичным. Была в нём и школа. Так параллельно с лечением не прерывалось и обучение. Требования были практически такие же, как и в обычной школе, а, возможно, кое в чём даже построже. Нас готовили к взрослой жизни как полноценных детей, а не как инвалидов.
Во Втором отделении школьные занятия проходили в палатах, из которых на время занятий вывозились кровати и на их место ставились столы. Школьная доска, кстати, висела в каждой палате круглый год, а некоторые классы располагались в кинозале.
Ну, а мы – воспитанники Первого отделения – учились в настоящем здании школы! Полноценное огромное трёхэтажное здание с длиннющими коридорами и просторными классами. В задней части классных комнат (которая часто именуется «Камчаткой») стояли топчаны, на которых лёжа занимались сколиозники.
Учебные занятия проходили во второй половине дня. А в первой половине дня после прохождения всех медицинских процедур надо было идти в школу на самоподготовку – именно так называлось выполнение домашних заданий.
– … Короче, пока врубался в тему, – продолжал Серёга, – уже и забыл про тот «прикол», что мне Енот обещал. На перемене подсаживается он ко мне и говорит негромко:
«Ну что? Освоился?»
«Да я тут как дома», – отвечаю бодро.
«Ну, тогда я тебе скажу, у тебя тут „дома“ такое творится – просто страшное дело! Давай выйдем.
Вышли.
„Что случилось-то, Димыч? – спрашиваю его. – Что за загадки?“
– Э, нет, загадки – не то слово, – бормочет он таким тоном, что у меня мурашки по спине пробежали. – Я знаю, что ты не поверишь. Обещай поверить хотя бы на полчаса. А потом проверим…»
Ну, я пообещал из интереса. И тут мне Енот снова на ухо шепчет, что есть одна странная девчонка, её прооперировали… У неё травма ноги, что ли. И похоже, вставили титановую пластину, штырь такой… А потом Енот сам видел, как она втихую вытащила эту пластину прямо из ноги, как-то её там повертела и обратно вставила.
Я Еноту отвечаю:
«Угу!»
Он отстранился – смотрит мне в глаза. Видит: не верю. А я не то чтобы не верил конкретно, я ещё как-то не врубился. Енот мне:
«Ты не поверил…»
Я ему:
«Я ж пообещал… И где ты это видел?»
Тут мне Енот:
«Я подсмотрел… Я за ней следил… Вон Северную палату видишь закрытую?»
Андрюх, Северная палата – это напротив остальных. Запасная. Она раза в четыре меньше остальных. Туда никого обычно не кладут. При мне не клали. Говорят, её держат как запасной изолятор… И ещё слышал, если стихийное бедствие какое случится… типа землетрясения… она тогда пригодится для детей с травмами… Ну, может, и легенда это, не знаю. Неважно. Короче, палата эта закрыта, стёкла в дверях замазаны. И в ней обычно всякие кровати запасные, сломанные, всякая ерунда ещё, мебель. И вот мне такую страшилку Енот рассказывает… А началось с того, что он сам страшилку выдумал. Как-то малышня шумела в коридоре, а его это достало, и он им: