В космосе только девушки - стр. 3
– К бесам исторические факты, – нервно прерывает Аннета. – Хочешь сдохнуть? Иди, бейся головой об стену, только не скули.
– Тише, девочки! Мы – это все, что у нас осталось. Давайте я начну. Я Лиля. И меня приговорили за уничтожение гектара леса.
– Лиля? Как?
– Лес на планете под защитой. Каждый метр в Красной Книге. А тут целый гектар. – Кира, зажав рот двумя ладошками, огромными глазами с невыплаканной болью смотрит на подругу по приговору. Ну хоть готовая истерика не разразилась, и то – хорошо.
– Мы с друзьями праздновали помолвку Влада и Насти. Напились здорово. Кто-то предложил шашлыки в лесу, как в старые добрые времена. Книжек начитались и бабушкиных дневников начитались, вообразили себя великими путешественниками по самым дебрям природы. У меня с собой зажигалка была, у матери стащила. Мне и разжигать. Потушить не смогли.
– Но судили же тебя одну. А остальные?
– Сбежали, – горько усмехается Лиля. – Я зажигалкой щелкала, мне и отвечать. Это уже потом мне прадед рассказал, когда в тюрьме навещал… Надо было сначала обезопасить пространство от возможного пожара. Воду приготовить, песок. Ай, что теперь махать руками, ничего не изменится. Ну, Аннет, твоя очередь.
– Я Охотница.
– Ох!
– Состою в обществе истребления животных-мутантов. В очередном рейде… промахнулась. Мало того, что убила косулю, не мутанта. Так она еще и на сносях была. И косуленок ее тоже полноценный был.
– Вот, значит, как, – задумчиво протягивает Лиля, – ты, вроде, постарше нас с Кирой. Неопытная? Сменила сферу деятельности?
– Я с детства стреляю. В нашем роду все охотники.
– Тогда как?
– Ваня, напарник мой, уронил рюкзак в момент выстрела. Вот здоровая косуля и понеслась. Выскочила прямо перед мутантом. Но заряд послан. Ничего сделать нельзя было.
– Ну а ты, Кира?
– Я не хочу об этом говорить, – едва слышно шепчет девушка. – Мне стыдно…
– Кира… Перестань вести себя, как ребенок. Здесь равные условия для всех.
– Мы должны знать, что представляет каждая. За что осуждена? Скажи, и больше мы не будем возвращаться к трагическим моментам. Пусть все покоится в прошлом. На Земле.
– Я… я… – Кира плачет, закрыв лицо руками. Но внезапно, будто вспомнив что-то, что придало сил, выпаливает:
– Я отказалась целоваться с сыном Самого.
– Иннокентия что ли?
– За такое не приговаривают к высшей мере.
Два голоса с нервными смешками раздаются в унисон.
– Вы не понимаете. Моя мать – любовница Иннокентия. С Артемом, его сыном, мы знакомы пять лет. В тот злополучный день мы забрались вдвоем на колокольню. На город посмотреть. Артем попытался меня поцеловать.