В конце вечности - стр. 3
Где-то на краю поляны раздался треск сухого валежника. Остап машинально достал нож. Глядя в заросли, мужчина ждал.
– Остап, это я! – послышался запыхавшийся голос из зарослей орешника. На просвет показалась тучная фигура плечистого здоровяка с прилипшими к потному лицу редкими прядями кудрявых волос. Размахивая тушкой зайца, толстяк, неуклюже цепляясь за ветки, с треском вывалился на поляну.
– Проверял силки у нор, – кряхтя, стаскивая с себя крупные репьи, деловым тоном произнёс Фома. – У нас сегодня мясо на завтрак! – вдруг оскалившись идиотской улыбкой, в которой не хватало зубов, добавил он, потрясая зайцем.
– Мясо, говоришь? – заправляя нож и нервно приглаживая бороду, сказал Остап. – Ну кормилец! Какой же молодец всё-таки! А я уж тебя ругать хотел. Проснулся, холод собачий, костёр потух, и на посту никого.
– Да! Зайцы попались! – радостно зашагав косолапой походкой через поляну, крикнул Фома. – Гляди, какие жирные! – потряхивая обмякшими тушками, добавил он.
– Ты какого чёрта ушёл?! Сучий ты сын!!! – неожиданно сменив саркастический мягкий тон, взорвался охотник. – Какой уговор был?! Тебя спрашиваю!
– Двое спят, один сторожит и присматривает за костром! – с недовольством побитой собаки взглянув на Остапа, ответил он.
– А ты что?! Жрать захотел? – сдвинув брови, закричал на толстяка Остап и носком сапога зло пихнул в его сторону погасшую головню.
– А чего, потух, что ли? – залепетал здоровяк и, бросив на траву дичь, зашаркал к кострищу.
– Да нет, что ты?! – протянул Остап. – Смотри, какой жар! Степаныч аж под шкуру с головой залез, чтобы седины не опалить.
– Вот дела, – со вздохом сказал Фома. – Только ведь дрова подбрасывал, – упав на колени и раздувая угли, виновато оправдывался он.
– Эх, Фома. Бездонная твоя утроба. Ты ведь душу продашь за куриную ногу! – откинувшись на ствол дерева, ядовито произнёс Остап.
– Дык я быстро же. Ну, отошёл по нужде, заодно дай, думаю, силки проверю, – заёрзал Фома.
– А если б волк нас задрал? – надавив на веки пальцами, со вздохом произнёс Остап. – Вот идёшь ты с зайцами наперевес, а зверьё из нас кишки тащит. Так же оправдывался бы в деревне?
– Тьфу на тебя. Что ты за человек? Почему я с тобой дружу до сих пор? – с обидой произнёс Фома. – Да мы давным-давно всех волков капканами переловили, один только твой ручной и остался. Только в толк не возьму, как он тебя до сих пор, скотину такую, не сожрёт.
– Ещё огрызаться вздумал, – недовольно буркнул Остап. – Сколько ты ещё будешь раздувать эту кучу золы! – стряхивая с рукавов пепел, спросил он.