В Китеже. Возвращение Кузара, часть 2 - стр. 25

К концу урока лужу удалось только чуть приподнять и ненадолго зафиксировать в форме конуса, но ни о какой кошке, задуманной в мечтах, и речи еще не шло. Звонок уже отзвенел, а она все продолжала стряхивать с платья зависшие на ткани капли воды и смотреть, как они стекают с него на ковер.

– Можешь со мной до обеда… – как-то скованно протянул Сережа, – э-э… до зала хореографии пройти? Я там в пятницу случайно оставил шапку.

– Конечно, – особо не вслушиваясь, согласилась Маринка. И даже не задумалась о том, что Серега мог делать в зале хореографии, чтобы забыть там шапку.

Зря. Он пропустил ее вперед, и стоило ей ступить на лакированный паркет и поймать свое понурое отражение в длинной веренице зеркал, как трехметровая тяжелая дверь с грохотом захлопнулась. Маринка встрепенулась, услышав, как хрустнул в замочной скважине механизм, а затем и звук передвигаемого чего-то тяжелого к двери. Она развернулась, потянула на себя ручку – без толку, заперто. Подергала ее раз, другой, потрясла. Остановилась и с удивлением на нее уставилась.

– Сережа? – спросила она, ожидая какого-то розыгрыша.

– Извини! – донеслось в ответ из-за двери. – Но вы не оставили нам выбора!

Маринка нахмурилась. Вы? Нам? Что еще за ерунда? Больше ничего Сережа не объяснил, Маринка осталась одна в пустом зале. Большой, гулкий. Она рассеянно осматривалась. В следующий миг вздрогнула: с другой стороны длинного помещения раздался шум. Распахнулась вторая дверь, в нее кубарем влетело нечто, дверь захлопнулась, механизм замка повернулся, раздался скрежет передвигаемой мебели. Нечто оказалось Глефовым, который тут же принялся дергать ручку:

– Алекс?! Ты чего?!

Маринка, разинув рот, мгновение смотрела на Глефова, а потом развернулась к своей двери и отчаянно замолотила в нее кулаками:

– Это не смешно! Сережа! Ну выпусти! Пожалуйста!

– Ты?! – раздался возмущенный возглас Глефова, а следом барабанный бой в дверь. – Алекс! Открой дверь, предатель!

Но предатели молчали. Маринка выдохнула, потерла покрасневшие от ударов ладони и повернулась к Глефову.

Тот упрямо продолжил колотить дверь. Уже, правда, молча.

– Ты же можешь вынести дверь по щелчку пальцев, – устало протянула Маринка тихим голосом, пустые стены пронесли ее слова через весь зал. Глефов опустил руки и повернулся к ней.

– Не могу. У меня нет ксифоса. Алекс его спер, похоже, – буркнул он. – Твой тоже исчез, да?

– Нет, он со мной, – провела Маринка пальцем по браслету на левой руке, он заструился медью и перетек в жезл.

– Ну так открой дверь! Кричать мы можем долго. Сейчас все на обеде.